Раб клана 3

– Обойти вокруг? – продолжала размышлять Раза, как будто не заметив тупой шутки, – Долго! Не меньше чем полдня на это потратим…

– А зачем обходить? – Шиза что-то жевала, поэтому говорила невнятно, – Надо бульдозер применить и все!

– Чего? – я слегка опешил.

– Ну, нанять игроков или местных, и пустить впереди себя. Десятки сыгранных соток хватит за глаза.

– Или пойти к этому эльфу, как бишь там его? Белегдуату! Язык сломаешь… – Маса увлеченно копался в своем мешке, что-то высматривая, – И пожаловаться! Приструни, мол, работничков своих! Нечего им разбоем заниматься!

– Маса, поздравляю тебя! – ядовито произнесла Раза, – С первой здравой мыслью за… за очень долгий период!

– Хфф! Фто фы фафавищ! – Маса отчаянно жестикулировал, пытаясь отвечать набитым колбасой ртом, – Фама оли фёфуное фифумафа?

Я отошел в сторону от собачащихся Масы и Разы и уселся в кресло. Нет, они точно не супруги, у тех обычно размолвки чередуются примирениями с взаимным обменом биологическими жидкостями. Здесь же никаких признаков. Брат и сестра? О чем я думаю?.. Я поднялся, и использовал свиток перемещения, предварительно бросив в воздух:

– Ждите здесь, я скоро!

Белегдуат был в гостевом доме. Он расхаживал по знакомому мне залу, диктуя сидящей за столом эльфийке текст письма. Та старательно и ловко скрипела ярким птичьим пером, с невероятной для меня скоростью выводя аккуратные завитки текста на общем языке. Белегдуат был в гостевом доме. Он расхаживал по знакомому мне залу, диктуя сидящей за столом эльфийке текст письма. Та старательно и ловко скрипела ярким птичьим пером, с невероятной для меня скоростью выводя аккуратные завитки текста на общем языке.

– Ты прислал ко мне с птицей свою грамоту, наполненную собачьим лаем. Ты пишешь свое имя впереди моего – это неприлично, ибо род мой древностью и величием известен, твой же изначально худороден и даже пяти сотен зим не насчитывает. твой же изначально худороден и даже пяти сотен зим не насчитывает. А что ты писал ко мне лай и дальше хочешь лаем отвечать на мои письма, так мне, сидящему на основной ветви княжеского рода, кроме лая, и писать тебе ничего не стоит, я же писал к тебе не лай, а правду. И иногда потому так пространно писал, что если тебе не разъяснить, то от тебя и ответа никакого не получишь. А если ты, взяв собачий рот, захочешь лаять для забавы – так то твой холопский обычай: тебе это честь, а мне и сноситься с тобой – бесчестие, а лай тебе писать – и того хуже, а перелаиваться с тобой – горше того не бывает на этом свете. А если хочешь перелаиваться, так ты найди себе такого же холопа, какой ты сам холоп, да с ним и перелаивайся. Отныне, сколько ты не напишешь лая, я тебе никакого ответа давать не буду. Дата, место, подпись.

Он наклонился к столу, бегло просмотрел текст, пару раз слегка скривился, после чего выдавил надетым на руку перстнем-печаткой оттиск на услужливо накапанным эльфийкой сургуче, и повернулся ко мне.

– Могу чем-то помочь, мессир?

– Прости что отвлекаю, уважаемый Белегдуат. Дело мое просто и бесхитростно. Твои подопечные чужестранцы угрожают мне, как бандиты какие-то, смертью и ограблением. Я, конечно, с ними справлюсь, но кровопролития не хотелось бы. Может, приструнишь их?

– К сожалению, мессир, ничем помочь не могу, – холодно ответил мне эльф, – Ибо уже отдал этот ресурс во временное услужение чужестранцу с невыносимо отвратительным именем. Этому… как его?..

– Йокнуловноге, – услужливо откликнулась на требовательный щелчок пальцами безымянная для меня эльфийка.

Я молча откланялся и вышел.

Глава 5 Как рождаются гениальные идеи

Кристалл возврата я сжал прямо на крыльце, так как мелкий эльфенок, сидевший на заборе рядом с гостевым домом, убежал куда-то как подорванный, едва меня завидев. Не иначе как кто из подельничков Кувалды его тут за денежку малую посадил, меня высматривать.

Как только я оказался снова на площади Дымного Провала, я внезапно для себя принял решение перестать торопиться. Нужно успокоиться, заняться рутиной и решение всех мучающих меня вопросов само придет мне в голову (по крайней мере это я так себя успокаивал). Так что я с самым независимым видом уселся на скамейку и начал заниматься самым ненасущным на настоящий момент делом, а именно – разбором почты и сообщений. А их, непросмотренных, накопилось более чем ничего, аж целых три. Как только я оказался снова на площади Дымного Провала, я внезапно для себя принял решение перестать торопиться. Нужно успокоиться, заняться рутиной и решение всех мучающих меня вопросов само придет мне в голову (по крайней мере это я так себя успокаивал). Так что я с самым независимым видом уселся на скамейку и начал заниматься самым ненасущным на настоящий момент делом, а именно – разбором почты и сообщений. А их, непросмотренных, накопилось более чем ничего, аж целых три.