Раб. Книга 1. Чужая боль

По-моему, я впервые рассмотрел хозяйку. До этого она казалась белёсым отвратительным пятном, таким же гадким, как и все до неё. Сегодня жарко, она надела всё светлое – плотные шорты, свободную блузу, туфли на шпильках. Соломенного цвета локоны забраны в хвост. Я вдруг осознал, что она молода и красива. Или у неё очень хороший косметолог. Впрочем, наверное, я осознал это еще вчера вечером… Конечно, к такой нельзя прикасаться без разрешения. Нужно как-то перестроиться после Амиры.

Иногда мне казалось, если бы Амира была молодой и красивой, возможно, и я смог бы… как-то перебороть своё отвращение. Хотя, если бы она вытворяла всё то же самое, то едва ли мне было бы дело до того, как она выглядит.

Сейчас же… вдруг ощущаю неприятное першение в горле, демон, кажется, снова покраснел. Как же тошно осознавать, что я всего лишь раб у неё в услужении.

– Что отстаёшь? – оборачивается.

– Так положено идти чуть позади, – отвечаю. Кивает. Потом уточняет:

– Это обязательно? Или просто…

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Все хозяева всегда на поводке водили.

– Иди-ка рядом со мной. Если что, я недавно приехала, мне не страшно не знать правил. А то как-то я себя некомфортно чувствую, когда ты на грани видимости мелькаешь.

Прибавляю шаг, иду вровень с ней. Странное ощущение. Без поводка и не позади. Прямо как человек. Усмехаюсь горько. Не мечтай, а то больно ударишься, выпадая обратно в реальность.

– Послушай, – говорит. – В этом кафе нет специальных сидений для рабов. Ты можешь или встать за моей спиной, или… сесть у ног.

– Как прикажете? – интересуюсь. У ног, конечно, ей будет приятнее, но нужно же спросить.

– Антер, как хочешь. Хочешь – стой, устанешь – садись. Не могу, к сожалению, другого выбора предложить.

– Постою, – кажется, звучит, словно бурчу недовольно. Только бы не заметила…

Похоже, не заметила. Молчит. Ничего не добавляет. Ну и ладно, если передумает – надеюсь, сообщит. Сама же просила на колени не становиться. Необъяснимое пожелание. Последние шесть лет изо дня в день в меня кнутом и пультом вбивали, какую позу должен занимать раб в присутствии хозяина, а эту что-то не устраивает. Понять бы ещё, что.

Кафе недалеко, правда, приходится выйти за пределы внутренней ограды, до которой отсюда, оказывается, полчаса ходьбы. Выход автоматический, хозяйка прикладывает ладонь, у меня лишь рабский чип считывают и какую-то распечатку ей выдают. И почти сразу за оградой – кафе. «Земная чашечка», вывеска в виде солнечной системы, вместо солнца чайник, а вокруг чашки на блюдцах. Ещё и крутятся. Дизайнеры-оригиналы. Лучше бы для рабов скамью поставили, всё-таки за стеной уже, сюда и с других миров попасть могут. А впрочем, не совсем, там где-то через километр вторая стена ограды имеется, наружная. Похоже, подружка не таринианка, и доступ в аристократические кварталы ей запрещён.

А здесь, между стенами, жилья практически нет: магазины, рестораны, увеселительные заведения, офисы, клиники – всё то, что не доросло до статуса «аристократического», но усиленно пытается хоть как-то к нему приблизиться.

– Чара! – кричит Ямалита, бросаясь на шею девице того же возраста и почти того же роста, только черноволосой и черноглазой, со смуглой кожей, покрытой несколькими слоями загара.

– Литка! Сколько лет! Как же я рада тебя видеть! Ну как ты?! Это, что ли, раб твой?

– Ага, хорош, правда?

– А чего у него кнут в руках?

– Ну не в сумочке же мне кнут носить, – показывает свой макси-кошелёк на ремешке. – Вдруг мне его наказать захочется? Тут все так ходят, – смеётся.

– Очень удобно, – скалится подружка, – сам кнут носит, сам подаёт когда надо… может, ещё и сам себя наказывает?

– Надо будет попробовать, – хохочет госпожа, закусываю губу, чтобы не передёрнуться. Самого себя избивать мне ещё никто не приказывал. – Но вообще у меня есть пульт от него, идём в кафе, обо всём поговорим!

Никогда я, наверное, не привыкну. Казалось бы, за столько лет уже можно успокоиться и забить. Но нет, почему так мерзко и противно, когда симпатичные девушки обсуждают тебя словно вещь? Возможно, потому, что если они начнут развлекаться, то мне прямо здесь, на улице, в кафе и где они захотят, придётся исполнять всё, что взбредёт в дурные головки, и о чём бы я ни мечтал – другого пути просто нет. Может, надо было в первый же день прекратить всё это, а не рассчитывать на очередной шанс сбежать?

Когда она за пульт схватилась, снова прошиб озноб, думал, сейчас показуху устроит. Вроде пронесло. Вроде даже не ждёт, чтобы я прямо тут демонстрировал подруге свою покорность и исполнительность.

Заходим, становлюсь за креслом хозяйки, они что-то заказывают, надо же, она просит принести мне стакан воды. Официантка кривится, но приносит. Спасибо, жаркий сегодня день. Похоже, я один тут раб. Ну да, нас за ограду выводить не любят.