Раб моего мужа (СИ)

От обиды перехватило горло, и на глаза навернулись слезы.

— Почему ты на мне женился? — вырвалось у Элизабет неожиданно для нее самой.

— Что? — Джеймс остановился и недоуменно взглянул на нее из-под широких полей своей шляпы.

Элизабет испугалась собственной дерзости. Разве можно спрашивать о таком? Вдруг он разозлится!

Но, к ее удивлению, муж ответил спокойно.

— Не буду врать, Элизабет. Я не пылаю к тебе безумной любовью, — с легкой насмешкой в голосе произнес он.

Слышать это было не очень приятно, хоть прошлой ночью Элизабет и лишилась большей части иллюзий.

— Но, тогда… зачем? — дрогнувшим голосом спросила она.

Муж равнодушно пожал плечами.

— Мне уже тридцать пять, и мать требует внуков. Рано или поздно, мне пришлось бы на ком-нибудь жениться. Так почему бы не на тебе?

Элизабет фыркнула.

— Что-то миссис Фаулер не в восторге от твоего выбора.

— Еще бы. — Джеймс криво усмехнулся. — Она-то мечтала, что я женюсь на южанке из хорошей семьи.

— Из «хорошей семьи»?

— У нас на Юге хорошей считается семья, чьи предки произошли от первых переселенцев. Ну, или, на худой конец, те, кто прожили здесь хотя бы лет пятьдесят. А если ты приехал десять-двадцать лет назад, то будь у тебя хоть три сотни рабов, ни один уважающий себя плантатор не сосватает за тебя свою дочь.

«Да уж, спеси у этих «дикси» хоть отбавляй, — подумала Элизабет. — Прав был папа насчет них. Корчат из себя голубую кровь, а на деле просто оказались здесь раньше других».

— Так почему же ты не женился на девушке из «хорошей семьи»? — едко поинтересовалась она.

— И на кой черт мне жеманная дура, за которой дадут в приданое клочок земли да горстку рабов? — презрительно бросил Джеймс. — Мне и своих-то девать некуда. А вот мануфактуры и торговая компания твоего папаши пришлись весьма кстати. Теперь я могу выгодно сбывать свой хлопок в Европу.

— Ха! — возмущенно выпалила Элизабет. — Значит, ты женился на моем наследстве?

— Ну что ты, дорогая, — нарочито ласково протянул Джеймс. — Будь ты уродливой старой девой, тогда можно было бы меня в этом упрекнуть. Но ты молода и красива. Так что, как выражаются у вас на Севере, я обстряпал весьма выгодное дельце.

«Дельце! Вот мерзавец! — Элизабет досадливо поморщилась. — И где только были мои мозги, когда я выходила за него замуж?»

— Что с лицом, дорогая? — Джеймс с напускной заботой взял ее под руку. — Тебе не понравилось то, что я сказал?

— Признаться, я не в восторге, — кисло процедила она.

— Да полно тебе. Просто не вижу смысла тебе лгать. Ты же не из тех наивных дур, что мечтают о великой любви?

Именно о великой любви Элизабет и мечтала, но теперь не призналась бы в этом даже под страхом смерти. Раз уж попалась как глупая муха в сети циничного паука, то никто, кроме нее самой, в этом не виноват.

— Нет, я не из таких, — сухо ответила она, желая прекратить малоприятный разговор.

Джеймс снисходительно кивнул.

— Рад это слышать, дорогая. И, надеюсь, что отныне ты будешь вести себя как подобает супруге уважаемого человека.

— Что ты имеешь в виду? — Элизабет насторожилась, уловив в его голосе укор.

— Разве тебя не учили, что леди не пристало высовываться из окна своей спальни в неглиже?

Элизабет наморщила лоб.

— Ты имеешь в виду сегодняшнее утро? — уточнила она.

— Именно. Хорошо, что Цезарь — преданный раб, и твое неподобающее поведение не выйдет за пределы поместья.

— Вот негодяй! — Элизабет яростно замахала на себя веером.

— Почему негодяй? Он, как честный слуга, обо всем доложил своему господину.

— А он не доложил, что просто так ударил мальчика, которому ты велел всю ночь стоять у моей постели?

— И что с того? Разве это повод забыть о приличиях?

— Я просто хотела защитить ребенка.

Джеймс со страдальческим вздохом закатил глаза.

— Дорогая, запомни раз и навсегда: негры не нуждаются в твоей защите. Наверняка этот мелкий негодник наврал с три короба, как он устал, и как тяжело ему приходится работать от зари до зари.

— Хочешь сказать, это неправда?

Джеймс прищурился, жесткая усмешка пробежала по его губам.

— Правда в том, — отчеканил он, — что черномазые — это ленивый и лживый скот. Стоит лишь дать слабину — они сядут тебе на шею и придумают тысячу причин, чтобы отлынивать от работы.

— Но… — Элизабет открыла рот, чтобы возразить, но Джеймс оборвал ее на полуслове:

— Все! Не желаю продолжать этот разговор. Я ожидаю, что в дальнейшем ты перестанешь перечить и будешь вести себя, как подобает моей жене.

— Если что-то не нравится, можешь развестись, — буркнула Элизабет себе под нос.

Джеймс вдруг схватил ее за плечи и встряхнул так резко, что зубы клацнули друг о друга и чуть было не прикусили язык.

— Не смей даже заикаться об этом! — прошипел муж. — Я скорее тебя пристрелю и закопаю на заднем дворе, чем запятнаю мою фамилию разводом. Поняла?

— Поняла, — холодея от страха, выдавила она.

— Вот и прекрасно, дорогая. Идем дальше.