Раб моего мужа

— Что вы так нервничаете, мистер Браун? — поинтересовалась Элизабет. — Вам есть что скрывать?

— Мне нечего скрывать, — пробормотал тот, утирая взмокший лоб. — Просто… не люблю, когда мне мешают работать…

— Четыреста двадцать три фунта, — объявил Самсон, взглянув на весы.

— «Работать»? Или обкрадывать моего мужа? — съехидничала Элизабет. — Разве тюк не должен весить ровно пятьсот фунтов?

На Брауна было жалко смотреть. Побагровевшее лицо блестело от испарины, рябые щеки тряслись, маленькие глазки лихорадочно бегали по сторонам.

— Это какая-то ошибка, — пробормотал он. — Наверное, вам попался какой-то неправильный тюк. Я не знаю, как так получилось…

— Зато я знаю, — подал голос Самсон.

Он подошел к Элизабет и протянул ей гирю, снятую с весов.

— Потрогайте снизу, мэм.

Проведя пальцем по донышку, Элизабет нащупала отчетливую шероховатость.

— Похоже, ее высверлили изнутри и залили свинцом, чтобы утяжелить, — пояснил Самсон. — Если такой гирей уравновесить груз, то он покажется легче, чем на самом деле.

Элизабет посмотрела на управляющего, чье лицо по цвету напоминало свеклу.

— Как вы это объясните, мистер Браун? — спросила она.

— Я ничего не знаю, — дрожащим голосом пролепетал тот. — Понятия не имею, кто подделал гирю. Это не я.

— А кто? — Элизабет с прищуром уставилась на него.

— Кто-то из этих проклятых ниггеров.

Элизабет рассмеялась в голос от столь нелепой и наглой лжи.

— И зачем им, скажите на милость, занижать вес хлопка? Чтобы получить побольше плетей?

— Почем я знаю, что у этих тупиц в голове? — злобно пробормотал Браун и рявкнул на негров: — Чего зубоскалите, обезьяны? Ух я вас!

— Довольно! — оборвала его Элизабет. — Вы занижаете вес собранного хлопка, а «лишний» крадете. Лучше признайтесь, кому вы продаете наш товар.

Управляющий молчал, глядя в пол и судорожно комкая шляпу в руках.

— Слушайте внимательно, мистер Браун, второй раз я повторять не буду. — Элизабет удивилась стальной твердости своего голоса. — Отныне вы будете делать то, что я скажу, или мой муж узнает о ваших махинациях и упечет вас за решетку.

— И что же вам от меня нужно, мадам? — сквозь зубы процедил Браун.

— Для начала, вы перестанете воровать у негров еду, — сказала она и, прежде чем он успел раскрыть рот, добавила: — Не тратьте время на отговорки, мне все известно. Так вот, с завтрашнего дня вы будете давать им не только кукурузу, но и копченый бекон.

— И где я его возьму? — проворчал Браун.

Элизабет пожала плечами.

— Это ваши проблемы. Джеймс выписал вам четыре бочонка копченой свинины на сентябрь. Если вы уже успели его продать, значит купите за свой счет.

Негры оживлено переглянулись, а Браун скривился так, будто сожрал лимон.

— Второе, — продолжила Элизабет, — рабочий день теперь будет начинаться на час позже. А в самый солнцепек, с двенадцати до двух — обеденный перерыв.

— Что? — вызверился управляющий. — Да эти ленивые выродки не соберут ни шиша!

— Соберут, — отмахнулась Элизабет, — ведь взвешивать хлопок вы теперь будете как положено, с нормальными гирями. Да, и еще, дневная норма отныне будет постоянной — двести фунтов для мужчин, сто девяносто для женщин. Никаких повышений. Вам ясно?

— Ясно, — буркнул Браун себе в бороду и сплюнул на пол. — Все? Я могу идти?

— Нет, я еще не закончила. Дети, старики и беременные женщины работать в поле не будут. И самое главное: больше никакой порки за недовес.

— Никакой порки? — усмехнулся Браун. — Тогда ниггеры вообще ни черта не соберут, и ваш проклятый хлопок сгниет на полях.

Элизабет призадумалась. Как заставить рабов выполнять норму? Ведь если никакого наказания не последует, то им незачем будет утруждаться.

— Тот, кто не выполнит норму, пусть на следующий день работает без обеденного перерыва, — подсказал Самсон.

— Точно! Так и поступим. Вы меня поняли, мистер Браун?

Тот презрительно хмыкнул.

— Ох уж эти бабы… Ни черта не смыслят в делах, — пробормотал он себе под нос.

— Вы что-то сказали? Я не расслышала.

— Ничего, — огрызнулся он.

— Славно, что мы поняли друг друга. И не пытайтесь меня надуть. Самсон будет за вами приглядывать.

— Что? — Управляющий вытаращил мутные глаза. — Этот ниггер?

— Именно, — кивнула Элизабет. — Отныне он — мой помощник, и попрошу относиться к нему с должным уважением.

Вместо ответа Браун пренебрежительно цвиркнул сквозь дырку в зубах и вышел во двор. Квимбо и остальные негры тоже потянулись к выходу. Проходя мимо Самсона, они хлопали его по плечу.

Когда амбар опустел, Элизабет наконец позволила себе выдохнуть. Воздух был жарким и душным, и она замахала на себя ладонями.

— Ох и наворотили же мы с тобой дел, Самсон! — пробормотала она. — Джеймс меня прибьет.

— Не прибьет, мэм. Он оценит, как ловко вы прижучили этого ворюгу! — улыбнулся Самсон.

— А все благодаря тебе. Кстати, спрячь где-нибудь эту гирю, чтобы у нас были доказательства против Брауна.

— Сделаю, мисс Элизабет.

— Скажи, во сколько у вас начинается рабочий день?

Самсон наморщил лоб.