Раб Сармы (Ричард Блейд, Странствие 8)

Блейд, довольный, хлопнул Пелопса по плечу. Шлепок получился весьма увесистым; бедняга едва удержался на ногах. Но дело того стоило: он пробыл в этом мире едва ли час и уже обзавелся информатором из местных. Редкая удача!

- Ты не раб! - еще раз подтвердил разведчик. - И, пока служишь мне, не будешь рабом! - его кулак опустился на ладонь, словно припечатав договор. Теперь скажи-ка, приятель, когда тут появятся солдаты злодея Экебуса?

Пелопс бросил взгляд на солнце и судорожно глотнул.

- Я скажу, сьон... но сначала убей еще одного капида. Они опять подбираются к нам.

Пожалуй, надо разобраться с этими тварями, решил Блейд. Ловко орудуя колом, он проткнул четверых, огляделся и бросил свое тяжелое оружие; с заостренного конца бревна стекали капли вязкой бесцветной жидкости.

- Ты можешь идти, Пелопс?

Человечек кивнул. Последний раз взглянув на тварей, жадно насыщавшихся зловонной плотью, они повернулись и бросались бежать. Блейду пришлось умерить шаги, подстраиваясь под своего невысокого спутника, хотя тот изо всех сил старался не отставать - капиды внушали ему смертельный страх. Бежали они долго, до тех пор, пока не кончилась полоса коричневого песка. Лента пляжа сузилась; теперь почва была покрыта галькой, впивавшееся в босые ступни путников. Оглядевшись по сторонам, Блейд отвернул от берега в болотистую, заросшую тростником ложбинку; вероятно, во время прилива сюда добирались волны, пропитывая влагой землю и оставляя на ней небольшие лужицы. Впереди, примерно в миле от них, берег выдавался в море, образуя похожий на коготь хищной птицы мыс.

Облака, затянувшие небосвод, начали расходиться. Пелопс, присев на корточки, сломал тонкий стебель и воткнул его в раскисшую почву, внимательно изучая тень. Прикидывает время, понял Блейд.

Сармиец вытащил стебелек, отбросил его в заросли и произнес:

- Когда солнце подымется на локоть, фадра Экебуса покинет крепость, сьон.

Примерно через час, прикинул Блейд, отметив новое слово; вероятно, оно обозначало воинский отряд. Рука Пелопса протянулась на юг.

- Там, сьон, крепость у маленькой бухты. Отсюда не видно, она стоит по ту сторону мыса. Люди Экебуса пройдут по берегу до другого укрепления, переночуют там, а завтра вернутся обратно. Таков обычный распорядок, но один Бек знает, что они придумают сегодня.

Блейд, рассматривавший мыс, перевел взгляд на море; далеко, почти у самого горизонта, плыл корабль. Его очертания были скрыты туманом, однако он сумел разглядеть угловатые обводы корпуса, большой золотистый парус и два ряда весел. Гребная галера? Судно исчезло в белесой дымке, растворившись, словно призрачный фантом. Оно шло на запад, в открытое море; вероятно, там тоже были земли, острова или материк. Но сейчас Блейда тревожили иные заботы.

Он повернулся и посмотрел на Пелопса.

- Сегодня? Что может измениться сегодня?

Маленький сармиец развел руками.

- Все, что угодно, сьон. Они ведь не найдут моих обглоданных костей только яму в песке да панцири дохлых капидов. Экебусу это не понравится, он хихикнул. - Его фадриты начнут искать меня и не успокоятся, пока не найдут. Но казнь за новый побег будет иной, - его грязное исцарапанное лицо приняло озабоченное выражение. - Думаю, меня поджарят на медленном огне.

Внезапно две крупные прозрачные слезы выкатились из глаз сармийца и сбежали по щекам, прокладывая светлые полоски

- Я боюсь... - прошептал он. - Огонь страшнее капидов...

Разведчик потрепал Пелопса по плечу.

- Ты находишься под моей защитой, - голос его был тверд, - и я не собираюсь отдавать тебя этим фадритам. Служи мне верно, Пелопс, и я обещаю, что сковородка Экебуса останется пустой.

Человечек с надеждой воззрился на него, потом кивнул и вытер слезы. После паузы Блейд задумчиво добавил:

- Если дело дойдет до сковородки, мы окажемся там вместе.

Он не хотел обещать более того, что мог сделать. Он был таким же нагим и безоружным, как этот маленький сармиец, и так же, как он, не имел ни крыши над головой, ни куска хлеба. Главным, пожалуй, являлось оружие, и Блейд надеялся, что его спутник сумеет что-то посоветовать на сей счет. Однако сармиец, беспокойно поглядывая на мыс, сказал:

- Я никогда не имел дела с оружием, ни раньше, ни теперь. Раб есть раб, ему положено трудиться, а не тянуть руки к мечу. Конечно, кроме тех, кого специально обучали... Но и они все равно остаются рабами.

Блейд удивленно приподнял бровь.

- Рабы, обученные сражаться? С кем?

- Друг с другом, разумеется, - пояснил Пелопс, - на потеху свободным. Иногда с ними бьются фадриты, чтобы поразвлечься... Разве в твоей стране не устраивают таких представлений?

Гладиаторы! Блейд кивнул головой.

- Да, теперь я понимаю, о ком ты говоришь.

Задумчиво потирая висок, он взвешивал возможности, которые открывались перед ним на боевой арене. Пожалуй, в этом было некое рациональное зерно, людей, умевших выпускать кишки своим ближним на радость публике, всегда ценили высоко.

Стон Пелопса прервал его размышления, маленький сармиец указывал на отмель, тянувшуюся вдоль остроконечного мыса.