Раб своей жажды

Состояние Люси устойчиво. Впрочем, вчера, около трех часов ночи, вскоре после того как я приехал сменить Стокера, произошел интересный случай. Я услышал, что в окно кто-то странно скребется. Я встал посмотреть, но путь мне загородила Люси, которая тоже встала и пошла по комнате. Глаза ее были открыты, но, когда я заговорил с ней, она не услышала моих слов, а проскользнула мимо меня и стала открывать окно. И тогда я снова услышал поскребывание. Когда же я попытался удержать Люси, она вдруг вздрогнула, будто пациент, пробуждающийся от месмерического транса, и удивленно воззрилась на меня.

- Джек? - прошептала она. - Что вы здесь делаете?

И затем рухнула в обморок мне на руки. Я отнес ее в постель. Ей снова начал сниться какой-то сон, она стонала и хваталась за горло, во затем конвульсии прекратились.

Больше ничего интересного не отметил. И в окно больше никто не скребся.

23 августа. Границы логики и вероятности были сметены событиями последних нескольких месяцев, так что пора перестать удивляться чему-либо. Да я, вообще-то, и не удивляюсь. Нет, не удивляюсь, хотя это-то и убеждает меня в том, что удивляюсь. Во всяком случае паутина связей была элементарна. Я мог бы сам распознать и проследить ее. Но я еще не полностью принял любимое изречение Хури о том, что невозможное всегда остается одной из возможностей. Если принять это за основу, то можно весьма своеобразно трактовать законы логики. Может быть, и для моих методов есть надежда.

Ибо сам Хури, несмотря на озадачивающий характер своих предпосылок, несомненно проявляет склонность к дедуктивному расследованию. Он приехал сегодня рано утром и сразу же направился к Люси. Опустившись на колени у ее постели, он долго и молча смотрел на нее, а потом вдруг взглянул на меня.

- Киргизское серебро, - произнес он. - Полагаю, в Лондоне его не достать?

- В Лондоне можно достать все, - ответил я. - Главное - искать.

- Тогда чеснок, - решил Хури. - Хватит его. Правда, он слабее, но, может быть, этого хватит, чтобы удержать его.

- Его? - удивленно переспросил я, ибо уже рассказал Хури о снах Люси.

Но он лишь улыбнулся, почесал нос и встал.

- Идемте, - позвал он. - Покажу вам нечто крайне интересное.

Мы вместе сошли вниз. Хури сказал Весткоту, что нужен свежий чеснок, и, когда Весткот настороженно взглянул на меня, я подтверждающе склонил голову. Затем мы с Хури вышли на Фаррингдон-роуд, где подозвали кэб.

- В Бетнал Грин, - приказал Хури вознице, - к Национальной картинной галерее.

Я не ожидал услышать о таком маршруте нашего следования, но предпочел не расспрашивать. Хури улыбнулся, скорее даже, слегка усмехнулся мне и, как только кэб тронулся, подскакивая на мостовой, вытащил из карманов пиджака какие-то бумаги, подавая одну из них мне. Это было объявление, которое Полидори оставлял на дверях своей лавки. Вручил Хури мне и другой листок бумаги, на этот раз письмо. Я сразу увидел, что и то, и другое написано одним и тем же почерком.

- Где вы взяли это письмо? - спросил я.

Хури вновь усмехнулся:

- В поместье Келмскотт.

- Где жил Россетти?

Хури кивнул.

- Почему оно там оказалось?

Ухмылка Хури растянулась до ушей:

- Оно было среди бумаг Россетти.

Я не удивился. Я ожидал, что так и будет. Как просто, в самом деле...

- Видите ли, он был дядей Россетти...

- Кто? Полидори?

Хури встряхнул головой и взглянул на мелькающую за окошком улицу.

- Доктор Джон Вильям Полидори, - пробормотал он, - умер, предположительно наложив на себя руки, в 1821. Врач изучал сомнамбулизм, временами пописывал нечитаемые рассказы...

- Да, - вдруг вспомнил я. - Стокер упоминал о нем. Я бы никогда не подумал...

- Вам Стокер не рассказывал, что он писал? - поинтересовался Хури, шевеля при этом бровями так, что они задвигались вверх и вниз.

Я мотнул головой.

- Его самая известная повесть, Джек, называлась "Вампир". Можете догадаться, как звали этого вампира? - Он выдержал театральную паузу. Нет? Тогда позвольте помочь вам. Это был английский аристократ. Точнее, английский лорд.

- Неужели Рутвен?

Хури просиял.

Я откинулся на сиденье.

- Чрезвычайно! - пробормотал я. - Ну, Хури, должен вас поздравить, свое рвение и смышленость вы явно использовали самым наилучшим образом. А как вы узнали об этой повести?

- Детская игра, - воскликнул Хури, звонко щелкая пальцами. - Вы забываете, Джек, вампиры давно интересуют меня. Плохо, если бы я не знал о работе Полидори. Стоило вам только назвать эту фамилию, и я вспомнил его опус о вампире по имени лорд Рутвен. До меня сразу дошло, - он вновь щелкнул пальцами, - вот так! Но это только начало. Подождите и увидите, что будет дальше. Моя поездка по Англии оказалась крайне полезной. Я узнал, кто такой лорд Рутвен на самом деле.

Я нахмурился:

- Что означает "на самом деле"?

Хури улыбнулся и постучал по стенке кэба.

- Пойдем и посмотрим, - сказал он, когда кэб начал останавливаться. Хури расплатился с возницей и затрусил ко входу в галерею. - О, да, хихикнул он, - пойдемте и хорошенечко посмотрим!