Раб всех моих желаний

Он поражался сам себе. Ведь, как маленький мальчик, он до последнего надеялся, что она откажется от постели. Однако Лариса уже раздевалась, с профессиональными ужимками.

– Иди ко мне!

Брезгливость к случайной спутнице переполнила всю его душу. Гоголев больше не мог выносить ее присутствие. К черту все правила приличия, иначе он рискует подцепить венерическую болезнь! Опять ему невольно вспомнилась Галя. Как она сопротивлялась более близким отношениям и как бережно хранила свою девственность!

– Ты не ответила, где живешь, – обратился мужчина к гостье. – Если далеко, я дам тебе денег на такси.

– Не поняла… Завтра суббота. Ты сказал, у тебя выходной.

– Это прощание, Лариса.

Ее лицо исказилось и как-то сразу постарело. Владимир удивился, как он мог счесть ее привлекательной. Очарование исчезло. Перед ним стояла немолодая, повидавшая виды женщина.

– Ты импотент?

– А ты – проститутка?

Она грязно выругалась. Гоголев швырнул ей на руки ее одежду и потащил девушку в прихожую.

– Две минуты – и чтобы тебя здесь не было!

Владимир сильно хлопнул дверью, давая ей понять: дальнейший разговор не состоится. Дама еще долго бранилась, прежде чем хлопнуть дверью подъезда в ответ.

Глава 3

Владимир долго не мог заснуть, ворочался в постели. Он слышал, как прошелестел короткий летний дождь, возвещая о том, что завтра погода будет еще жарче. Мысли крутились в его голове и постоянно напоминали о Галине и недавнем неприятном инциденте с Ларисой. Мужчина старался прогнать их, как назойливых мух, называемых осенними жигалками, которые досаждают людям в конце лета и начале осени. Они очень верткие, казалось, видят то, что происходит сзади, третьим глазом, и поэтому их трудно убить. Вот и его мысли походили на этих противных насекомых. Наконец ему удалось уснуть, однако ни свет ни заря он вскочил на ноги и принялся бесцельно бродить по комнате, потом взял пульт телевизора и стал переключать каналы. Одна передача привлекла его внимание. В общем речь шла о молодых папах и мамах, многим из которых едва исполнилось четырнадцать лет. Немолодая врач с усталыми глазами просила родителей как можно раньше знакомить своих деток с противозачаточными средствами.

– Аборт – далеко не безобидное средство, – вещала она. – Это травма для организма и психики. К тому же девушка рискует остаться бездетной. А еще – это убийство!

Последняя фраза докторши привела Владимира в оцепенение. Как завороженный, он припал к экрану, на котором разворачивалось действо фильма об абортах. Камера равнодушно фиксировала мучения и борьбу за жизнь маленького человечка. Холодный пот выступил на его загорелых щеках. Возможно, это ожидало его сына или дочку! Галю, если она действительно решилась на убийство ребенка, следовало остановить, и чем скорее, тем лучше. Гоголев бросился в коридор и схватил борсетку с мобильным телефоном. Его дрожащие пальцы набрали Галин номер. Хладнокровный голос возвестил, что абонент недоступен.

– Черт! – Мужчина кинул мобильник на диван и обхватил руками голову.

Дело в том, что бывшая девушка тоже снимала жилье, однако никогда не приводила туда Гоголева. Ее зарплаты не хватало на однокомнатную квартиру, и Галя скромно ютилась во времянке, помогая сварливой пожилой хозяйке частного дома убирать во дворе и кормить птицу. Сколько в этом городке частных домов? За выходные он не управится. Мужчина удивлялся сам себе. Галя была нужна ему как женщина, правильнее сказать – как сексуальный партнер, но не как человек, и поэтому ему и в голову не приходило поинтересоваться, на какой улице она обитает. Какое равнодушие! Как ей должно быть больно! Гоголев стонал и ломал пальцы. Хотя в понедельник они обязательно должны будут увидеться на работе, заместитель главного редактора решил поспешить: вдруг его бывшая любовница жаждет избавиться от никому не нужного ребенка! И тогда она найдет способ. Боже, как остановить ее? Внезапно Владимир хлопнул в ладоши.

– Как же я сразу не догадался!

Адрес Галины наверняка имел директор и главный редактор издательства, его друг, Арсен Авдолян. Минута – и Владимир набрал номер Арсена. Но и тот, по закону подлости, находился вне зоны доступа. Заместитель вспомнил: каждые выходные редактор с семьей совершает путешествия в отдаленные уголки Крыма. Этим и объяснялось отсутствие связи. Гоголев лег на диван и снова уставился в экран. Он не вдумывался в содержание передач – просто лежал, погруженный в свои мысли. Вечером заместитель главного редактора почувствовал голод и встал, чтобы приготовить ужин. Владимир соорудил огромный бутерброд с копченой колбасой и сыром, украшенный перышком укропа, но, едва надкусив его, понял: ему не проглотить и кусочка. Он решительно отодвинул стакан с крепким чаем и возвратился в комнату, на диван, с ужасом думая о том, как проведет воскресенье. Ничего не хотелось делать. Раньше Гоголев уходил в горы или на пустынные пляжи, один или вместе с Галей. Вообще мужчина предпочитал одиночество, однако девушка не мешала ему. Она никогда никому не мешала. И сейчас не хотела мешать…