Рабин Гут

– Ни хрена себе! – заорал Попов. – Мне что, двое суток на этих треклятых кобылах трястись? Я не согласен. Найдите что-нибудь поближе…

– Не кипятись. Мы для тебя специально тележку арендуем, – оборвал поповские стенания Сеня и обернулся к Грифлету. – Сэр, вы проводите нас до Камелота?

– Конечно, – пожал бронированными плечами рыцарь. – Я дал вам клятву верности и теперь являюсь вашим вассалом, сэр Робин. Когда прикажете отправляться?

Глава 7

Если кто-то думал, что заставит меня все три дня пути до Камелота топать своим ходом, то он сильно ошибался! Мне, конечно, это нетрудно. Я не такой неженка, как многие из людей (и в частности, Андрюша Попов!), но у меня тоже есть свои жизненные принципы. Почему, скажите мне, если все едут, я должен бежать рядом, словно терьер блохастый?!

Попову телегу действительно приобрели. Сеня, естественно, выторговал ее за минимальную цену. И теперь в этом чуде инженерной мысли везли вместе с Андрюшей все нехитрые пожитки друзей. Большую часть из которых, впрочем, составляли вещи Грифлета. Если не считать доспехов. Свою амуницию многострадальный рыцарь вез на себе.

Когда Жомов, в котором вдруг невесть с чего проснулось сострадание к людям, попробовал уговорить Грифлета снять с себя хотя бы часть железа, то наткнулся на вежливый, но категоричный отказ. Рыцарь объяснил это тем, что до того момента, пока не будет найден Святой Грааль, он не имеет права разоблачаться. Хотя я так и не понял, относится это только к бодрствованию, или Грифлет, давая такой обет, имел в виду и постель и баню? Интересно было бы посмотреть, как он пытается мочалку под кольчугой протащить!

Блох я все-таки нахватался. Эти мерзкие кровожадные твари носились везде такими устрашающими полчищами, что просто жить и остаться незамеченным ими никак не удавалось.

Старый антиблошиный ошейник, на который наши российские насекомые просто плевать хотели, здесь еще действовал. Местные блохи шарахались от него, словно коты от пенопласта! Так что благодаря ему шея, подбородок и плацдармы за ушами были неплохо защищены. Хотя морда чесалась от блошиных укусов так, что Рабиновича покусать хотелось! Мог бы еще какой-нибудь антиблошиный намордник купить!

Утешало только одно: похоже, Сеню блохи тоже достали! Впрочем, почему только одного Рабиновича? Приступы чесотки то и дело накатывали на всех троих ментов без исключения. Наши спутники из числа аборигенов посматривали на такие припадки с немым удивлением.

Сами они не чесались. То ли у них с блохами был заключен пакт о ненападении, то ли здесь существовала новая форма симбиоза, где блоха с человеком дополняли друг друга, как партия и Ленин. Проверить свои теории у меня возможности не было. Так что оставалось только надеяться, что и мы со временем мутируем до полного невосприятия блох как жизненной формы! Чтоб им пусто было! Как в оставленной без присмотра миске после налета банды голодных дворняжек.

Жомов с Рабиновичем всю дорогу до Камелота осваивали местные способы верховой езды. У Сени по части джигитовки получалось лучше. Но Жомов на своем пегом тяжеловозе, купленном специально под его тушу, выглядел куда монументальнее. Прямо-таки конный Эверест какой-то получался.

Каута, как и Попов, отказался ехать верхом. Он публично провозгласил, что всякие бриттские нововведения его не касаются. Ходили, дескать, его предки пешком, и он на зверье разъезжать не станет.

– Я и пешком от вас не отстану! – с гордым видом упрямствовал сакс. – Мне и телега ваша не нужна. На ней только покойников возить…

От этого заявления Кауты Попова перекосило, словно дога от кошачьего корма. Но с телеги Андрюша все же не слез. Брезгливость – брезгливостью, а ноги, понимаешь, не казенные!

Сакс продолжал упрямствовать в отношении способа передвижения. Пришлось Жомову брать его в охапку и силой усаживать на телегу. Каута попытался стукнуть Ваньку по носу, но вовремя передумал! Все-таки на службу к «сарацину» сам напросился. А служба – она не сахар: сладкого мало, а жрать приходится! Да тут еще Жомов масла в огонь подлил.

– Слезешь без команды, убью сразу! – пообещал он. – А еще лучше, отправлю назад. За Бедивером навоз убирать…

В общем, к вечеру смогли отправиться в путь.

Первые два дня прошли сравнительно гладко. Если не считать постоянных жалоб Попова на отсутствие амортизаторов у телеги. Рабинович посоветовал ему немедленно заняться изобретением оных. Но Андрюша, помня провалившийся эксперимент со стременами, решил отложить усовершенствование до лучших времен.

По большей части я путешествовал на телеге. Каута лошадью править наотрез отказался. Поэтому вожжи в руки пришлось взять Попову. Восторга у Андрюши это не вызвало. Тем более что кобыла, видимо, чувствуя позади ненавистного всему лошадиному роду толстого чужеземца, постоянно пыталась облегчиться. Причем «по большому».

– Да откуда же в тебе все это берется? – ворчал Попов после очередной порции благовоний. – Сеня, не корми ее на привале! А то она, как курица, через каждый шаг личинки откладывает…