Рабочая гипотеза

– Вы спринтер, – без тени улыбки говорит Громов, а про себя думает: «Нет, это не признание собственной недальновидности. Это куда глубже».

– Жизнь человеческая коротка, а наша наука в самом зачатке. Множество в ней дорог, и разве трудно заблудиться? Я, Леонид Николаевич, пока что еще не ходил по ложному следу, и знаете почему? Потому что выбираю след свежий и вижу финиш уже со старта. Значит ли это, что нет у меня дальнего прицела? Нет, не значит. Он есть. Так вот: и вам советую избрать промежуточный финиш. Конкретно: у вас есть успехи с МЭА. (Бетамеркаптоэтиламин, сокращенно МЭА, – вещество, обладающее некоторым защитным действием от влияния ионизирующей радиации при профилактическом его введении в организм.) Что ж? Пусть МЭА, конкретно МЭА, и ничего больше на первых порах, войдет в план.

Компромисс? Скорее победа. Правда, за бортом остаются еще три темы, но и это успех! И все же, придя в свою комнату, Громов говорит:

– Похоже, Лизонька, скоро настанет время, когда придется прощаться с Иваном Ивановичем! И среди прочих причин, знаешь почему? Как ни спорят они с Лиховым, факт остается фактом: в развитии лиховской теории роль Ивана Ивановича столь же важна, как твоя во всех наших делах. И сможет ли он при таком положении быть объективным?

– Религия Ив-Ива – факты, – откликается Елизавета. – Зажать гипотезу – пожалуйста! Гипотеза для него еще не вещественна. Но у нас уже стеночка из кирпичиков-фактов. Дело иное! Тут уж он трижды подумает, прежде чем стать на пути.

Леонид пожимает плечами: хорошо, если так.

Как бы ни была нацелена гипотеза, поисковый эксперимент всегда в той или иной мере орел или решка: попадания чередуются с промахами, и хорошо, если соотношение их один к двум – нередко бывает так, что на одну удачу неудач приходится целый десяток. Отсюда стремление максимально сузить сектор обстрела, а в конкретном случае – необходимо сотрудничество квалифицированного биохимика, и Громов день за днем ходит и ходит из института в институт, ведет переговоры в десятке инстанций, но все загружены, никто не может, да и не хочет надеть на себя дополнительный хомут.

Когда уже почти все возможности были испробованы, Леонид вспомнил: есть на свете Сережа Зотов. Вместе поступали на биофак, вместе на фронт ушли, однако дальше судьбы сложились по-разному; после тяжелого ранения Зотов еще в сорок втором был демобилизован, вернулся в университет, и сейчас уже доктор наук, заведует биохимической лабораторией. Человек подходящий, тем более что лаборатория на переднем крае: возятся с ДНК ((дезоксирнбонуклеиновая кислота) – вещество, ответственное за передачу наследственной информации.) Не согласится ли хотя бы консультировать?

Леонид позвонил Зотову; тот был приветлив, хотя и не сразу вспомнил, кто такой Громов. Предложил встретиться в четыре возле ресторана «Южный», того, что напротив биоотделения академии.

Зотов Леонида узнал сразу, Громов же Зотова нет, потому, быть может, что для доктора наук Зотов был одет, пожалуй, излишне щегольски: черная тройка, галстук-«бабочка», лакированные ботинки. На работу в таком виде вряд ли необходимо ходить. Зотов же, как и Громов, прямо с работы, но в костюме ли в конце концов дело? Они вошли в ресторан, вспоминая о делах довоенных. «Знаешь, Леня, теперь можно признаться, я ведь тоже был в Раю Мелькову немножко влюблен». Сели за столик. «Коньяк пьешь?» – «Всяк злак человеку на пользу…» Заказали бутылку «Отборного».

– Немножко встряхнуться… Я люблю так вот немножко встряхнуться… Устаю… Шутка ли!.. Задания даны, все вкалывают. Ну, пройдешься, посмотришь, что как… Сиди себе, кажется… Но ведь вонища в лаборатории. Выдыхаешься за день.

– Скоро ли оседлаете ДНК?

– ДНК? Ах, да… Это Никифоров. Кандидатик есть у меня. Способный, дьявол! Я не очень вникаю: Белопольского в области ДНК все равно не догонишь. Но Никифоров работает здорово!

Зотов пьет, Громов не отстает, но Зотов пьянеет, на Громова же коньяк не действует, не ради коньяка сюда он пришел.

– Краев… Ты слыхал о таком? Хотя, конечно, слыхал. Кто из радиобиологов не знает Краева? Этот самый Краев приставал как-то ко мне с аналогичной просьбой: биохимик ему нужен был. Давай, мол, ставить совместную работу. Я тогда отказался: своих дел было невпроворот – докторскую лепил. Да и потом, что мне Краев? Фигура, что ни говори, одиозная. Ты дело другое, ты свой человек, тебе не откажу. Даже более того, по секрету: твое предложение мне интересно. Суди сам: у меня одиннадцать мальчиков, каждому дай тему. Ну, некоторые к тому же норовят вовсе уйти из-под опеки – ходи возле них этаким держимордой. А так я передаю младенца тебе, ты его как хочешь, так и пеленаешь. Работа идет, а забот меньше, к тому же почет: кооперирование смежных наук, комплексная тема, то да се, форпосты.

– Скажи, Сережа, а кто руководит Никифоровым? Он самостоятелен?