Рабочее самоуправление в России. Фабзавкомы и революция. 1917–1918 годы

По похожему сценарию события разворачивались и в прочих городах и рабочих посёлках Центральной России. В них, как правило, роль надпартийных центров играла потребительская и рабочая кооперация. Подробно писавший об этом А. В. Лубков отметил весомое участие в формировании подобных межпартийных центров таких видных деятелей революции 1917 г., как член ЦК партии кадетов, председатель московского общества потребителей «Кооперация» князь Д. И. Шаховской, его заместители по правлению эсер А. В. Меркулов и большевик И. И. Скворцов-Степанов, а также таких кооператоров, как А. А. Кизиветтер, Н. В. Чайковский, Е. Д. Кускова, С. Н. Прокопович и др. Как только весть о революции достигла Москвы, руководством московских кооперативов были разосланы телеграммы с извещением о характере и масштабах событий в столице. В них местным кооперативным союзам предлагалось инициировать создание революционных органов власти³⁸. Известный кооператор В. А. Кильчевский позже уверял, что если бы был произведён цифровой учёт участия различных структур в «устранении старых властей», то кооперация заняла бы «одно из первых, если не первое место» – и это замечание нельзя считать пустым бахвальством, оно вполне адекватно передавало дух происходивших событий и характер революции 1917 г. как революции самоуправления³⁹.

Действенная практика кооператоров сводилась к проникновению во все новые органы власти, продвижению на руководящие посты «своих» людей. Так, в Кинешме созданный Революционный комитет общественной безопасности возглавил председатель местного союза кооперативов меньшевик А. С. Колодин, а Совет рабочих депутатов – инструктор того же союза меньшевик Я. А. Савченко. Сыграли свою роль кооператоры и в самой Москве. Здесь упомянутый выше ВРК всё время его существования возглавлялся членом правления общества «Кооперация» А. М. Никитиным. Вскоре Никитин делается первым председателем Моссовета. После того как 5 марта 1905 г. он становится руководителем Комитета общественных организаций, председателем Моссовета избирается другой кооператор – меньшевик Л. М. Хинчук, одновременно являвшийся членом бюро Московского союза потребительских обществ. Его заместителями становятся внефракционный социал-демократ, руководитель Союза рабочих кооперативов Москвы И. И. Егоров, а также большевик В. П. Ногин, до переворота занимавший должность секретаря неторгового отдела общества «Кооперация»⁴⁰.

«Легко и красиво», по определению журнала «Объединение», «взяли в свои руки власть» кооператоры Тулы⁴¹. Провозгласили 3 марта создание Совета рабочих депутатов кооператоры Твери и вошли в него. В целом же по району инструкторы Московского областного бюро Советов (Мобюс) в своих отчётах отмечали особое значение кооперации в организации власти в Ярославле, Ростове Великом, Иваново-Вознесенске, Твери, Туле, Костроме, Кинешме, Шуе, Кольчугине, Переяславле-Залесском, Кашире, Вышнем Волочке, Смоленске⁴². Не секрет, что ещё до переворота многие из деятелей рабочей кооперации, рабочих групп ВПК и других подобных объединений были тесно связаны с руководством Прогрессивного блока⁴³. Поэтому «передачу» Советами власти Временному правительству можно считать скорее заранее предусмотренным шагом, чем «парадоксом Февральской революции», как называл это событие Л. Троцкий⁴⁴.

Окончательно институты новой власти и самоорганизации общества складываются в Центральной России вскоре вслед за Петроградом. Положение здесь многим напоминало происходившее в столице, но в некоторых важных аспектах было более сложным, что было связано с неопределённостью первых шагов революции в Петрограде и плохо налаженным информационным обменом. В Москве и многих других городах Центрально-промышленного района власть пришлось делить не только и не столько между буржуазными и советскими органами власти, сколько между органами, возникшими на демократической основе, и органами, авторитарно назначенными из центра. Причём, это противостояние проявилось и внутри самого либерального лагеря. В этом сразу же проявилась специфика двоевластия в провинции. Но в целом в ЦПР, за исключением Иваново-Вознесенска, где голод создавал плохой фон для общественного успокоения, и ещё некоторых городов, где положение было столь же тяжёлым, буржуазии удалось внешне стабилизировать власть.