«Рабочий» в творчестве Эрнста Юнгера

Поскольку, на наш взгляд, «Рабочий» является вполне самодостаточным документом, мы отказались от его полного перевода, решив, что для достижения поставленной нами цели достаточно в общих чертах изложить основные идеи этой книги, опираясь преимущественно на цитаты, но при этом опустив второстепенные и сомнительные моменты ради выявления наиболее существенных. Точно так же мы решили ограничиться минимумом дополнительных наблюдений критического и иллюстративного характера, посчитав это наилучшим способом для ознакомления читателя с наиболее интересными взглядами Юнгера на вышеуказанные проблемы.

Возможно, учитывая нынешнее состояние современного мира техники, ориентация на «героический реализм» покажется устаревшей определенной категории читателей, не видящих необходимости в применении к повседневной жизни тех установок, в которых отражается атмосфера высокого напряжения современной войны. Действительно, нынче в некоторых кругах царит эйфория от достижений «второй индустриальной революции», якобы способной создать все условия для наступления всеобщего благосостояния и легкой, безопасной жизни, вопреки тем опасениям, которые до сегодняшнего дня вызывала техника у большинства критиков современного мира. По этому поводу достаточно напомнить, что схожая атмосфера эйфории, рожденная прогрессистским и гуманно-социальным мифом, царила в эпоху первой «индустриальной революции», в результате которой, однако, социальный, политический и духовный кризис Запада только обострился. Помимо того, сегодня все явственнее проступает обратная, темная сторона «светлых перспектив» атомной эры. Это связано как с военным использованием созданных ею средств, так и с тем, что новый мир в сущности представляет собой лишь временное перемирие, ибо соперничающие силовые блоки продолжают свою борьбу за господство над миром, и многих даже не смущает апокалиптическая перспектива уничтожения всего человечества на нашей планете. Поэтому, если учитывать все возможности и не убаюкивать себя баснями, рожденными гипотезой о сущностно разумной и доброй природе человека, закрывая глаза на ее двойственный, проблематичный и противоречивый характер, воззрения, изложенные в «Рабочем», сохраняют свою ценность. Важно учитывать возможность, точнее даже необходимость, подготовки человеческого типа, способного стоять на высоте любой ситуации, включая и экстремальные. Точно так же не стоит пренебрегать теми проблематичными аспектами нашего мира, рассматриваемыми Юнгером, которые хотя и не имеют непосредственной связи с разрушительными процессами как таковыми в чисто физическом смысле, тем не менее являются прямым результатом той атмосферы уравниловки и торжества однообразия, которая, судя, например, по тому, что происходит сегодня в США, похоже, стала неотъемлемой частью прогрессистского и идиллического взгляда на технику как на универсального спасителя и творца земных парадизов без змей.

Поэтому, хотя некоторые идеи в том виде, как они сформулированы в «Рабочем», отчасти обусловлены историческими обстоятельствами, которые, по крайней мере в том, что касается «Запада» (в политическом смысле), значительно отличаются от современных, многие из указанных в нем ориентиров ничуть не утратили своей ценности; или, если угодно, могут пригодиться «на всякий случай» как возможный путь для развития расы нашей планеты в грядущие времена.

Гештальт «Рабочего»

Лицо и границы буржуазного общества

Юнгер начинает свою книгу с анализа эпохи третьего сословия, то есть буржуазии, выявляет мнимый характер ее господства, указывает на кризис созданного ею общества и ее основополагающих идей, а затем переходит к описанию нового гештальта человека, который он намеревается показать «как действующую величину [в математическом смысле], отныне властно вторгшуюся в историю и непосредственно определяющую структуры преображенного мира». Поэтому здесь следует говорить не столько о «новых идеях или новой системе, сколько о новой реальности», которую способен уловить беспристрастный взгляд и чей глубоко революционный характер обусловлен самим фактом ее существования. Одной из наиболее существенных черт, присущих стилю, названному им «героическим реализмом», Юнгер считает способность к распознанию «нового» непосредственно в экзистенциальных понятиях чистой реальности путем отказа от всякого оценивания и активной адаптации к этому «новому».