Работа Ангела

АНГЕЛ (молитвенно сложив руки, обращается к Богу). Господи, я не знал об этом, я думал, он её не убивает — уже хорошо! А он её калечил и только потом отпускал! Я не вразумил его, Господи! Нет мне прощения!

ДУША. Ладно, забудь! Шутка.

АНГЕЛ. Шутка? Но доля правды в твоих словах есть. И не надо со мной так больше шутить! Я же всё всерьёз принимаю!

ДУША. Пресно вы жили. От такой жизни мозги могут атрофироваться!

АНГЕЛ. Но зато в субботу мы отдыхали…

ДУША. От чего?

АНГЕЛ. Так принято… это же суббота…он же еврей.

ДУША. Вы и так размеренно, без потрясений отдыхали всю жизнь. Не надоело?

АНГЕЛ. Почему размеренно? Он женился, у него родилось двое деток, которые после семнадцати лет ушли от них, и они жили потом для себя. Жили так, как хотели — тихо и красиво… ездили везде. Что в этом плохого? А потом жена умерла, её кремировали и отдали ему её прах. Он плакал. Разве это не потрясение? Он же не знал, что души не умирают. Для него было страшно оставаться одному, он не умел готовить, убираться в доме…

ДУША. Нанял бы домработницу.

АНГЕЛ. Ей надо было платить. Да и неизвестно, что за человек бы попался — вдруг на руку нечестный? Его это очень тяготило. Пенсия осталась у него одна, когда была жива жена, у них было две пенсии — и ему хватало. А тут сразу — раз! — и одна! Поэтому он целый месяц не мог успокоиться, ходил к врачам, психологам, и я ему помогал, как мог. Но, Слава Богу, всё вошло в привычный ритм — к нему сестра приехала — и его душа продолжила свою жизнь на земле.

ДУША. По понедельникам ездить на велосипеде, по средам встречаться с друзьями…

АНГЕЛ. Да. Душа должна дожить отведённый ей срок на Земле.

ДУША. Вот от такой жизни я и сбежала! Представь! В России нет понедельников, суббот и четвергов! Ничего нет! Есть только жизнь! За неё и держись!

АНГЕЛ. Не понял.

ДУША. Скоро поймёшь! Я тебя научу жить!

АНГЕЛ. Вот учить меня ничему не надо! Чего я за миллионы лет не видел? Что мне надо будет знать, я сам всё пойму, разберусь и сам всему научусь.

ДУША. Нет, погоди! По этому поводу надо серьёзно поговорить.

АНГЕЛ. Нет, говорить мы не будем, потому что тебе надо уже выходить.

ДУША. Аструм, я никуда не пойду! Мы не договорили! У меня ещё столько тем и вопросов к тебе! (Вдруг её начинает тянуть в сторону.) Ой, что это? Тянет куда-то!

АНГЕЛ. Тебе пора выходить! Мы здесь сидим уже девять месяцев. Здесь время течёт по-другому. А тебя там заждались твои родители и врачи!

ДУША. Нет! Не выйду, пока не поговорим! (Пытается ухватиться за ангела.) Не выйду!

АНГЕЛ. Да иди ты уже! (Отрывает от себя и подталкивает в ту сторону, куда её тянет.)

ДУША. Не пойду!

АНГЕЛ. Иди! Там уже щипцы готовят! Мать измучилась! Иди!

ДУША. Не пойду!

АНГЕЛ. Иди!

Отрывает от себя Душу, поворачивает к себе спиной и бьёт коленкой под зад.

Свет гаснет, становится темно.

АНГЕЛ (голос в темноте). Господи, прости! Не мог иначе: пришлось Святым пенделем воспользоваться.

Луч света выделяет на тёмной сцене Душу. Она напугана, руки прижаты к груди, озирается. Сзади к ней подходит Ангел.

ДУША. Почему так темно? Помнится, в прошлый раз было светлее. Я что, слепая родилась?

АНГЕЛ. Зрячая. Просто в прошлый раз ты не брыкалась, и роды прошли легче. Потерпи, сейчас зрение восстановится.

ДУША. Я с тобой не разговариваю — ты меня толкнул.

АНГЕЛ. Я не толкал, я тебя пнул.

ДУША. Хоть честно признался. Но я всё равно обиделась!

АНГЕЛ. Накричи на меня. Тебе надо крикнуть — станет легче.

ДУША. Не буду с тобой разговаривать и кричать не буду. Ой! Кто-то схватил меня за ноги! Подвесил вниз головой!

Слышится шлепок и голос врача: «Ну-ка, кричи!»

ДУША. Не буду. Обиделась.

Опять слышится шлепок: «Кричи! Кому говорю!»

ДУША. Да я вам всем припомню!! И тебе!! И тебе!! За что меня бить!! А-а-а… (плачет).

АНГЕЛ. Ну вот, лёгкие раскрылись. Слава Богу!

На сцене понемногу светлеет.

ДУША. Светлеет. Уже что-то вижу. Ой, кто это? Страшно-то как!

АНГЕЛ. Это акушерка в маске и колпаке. Не бойся.

ДУША. А мама где?

АНГЕЛ. Сейчас услышишь.

ДУША. Есть хочется.

Слышится стук сердца.

ДУША. Мамочка! Ты рядом! Как хорошо с тобой.

Садится на ступеньку, поджимает к себе ноги и руки, закрывает глаза.

ДУША. Поела, теперь спать хочется.

АНГЕЛ. Спи, я рядом посижу. (Садится рядом на ступеньку.) Пока не уснула, убери с меня это. (Смотрит на грудь.)

ДУША. Не могу.

АНГЕЛ. А я в таком виде не могу работать.

ДУША (сонно). Может, отсохнет и само отпадёт?

АНГЕЛ. Как само отпадёт? Это же твоя мыслеформа, тебе и исправлять.

ДУША. Потом… спать хочу… я мысли собрать не могу… в кучку…

АНГЕЛ. Ладно, спи. Я покараулю твой сон.

ДУША. Я когда подрасту, тогда исправлю…

АНГЕЛ. Сказала бы — когда поумнею, исправлю. Стоп! Ты же меня скоро забудешь! Я как работать в таком виде буду? Мешает же!

ДУША. Сам убери…ты ангел… ты можешь… (уснула).

АНГЕЛ. Как сам? Разве так можно? Это же не мной создано. Хотя, если подумать, то создано на мне. А раз на мне, то должно быть разрешение от меня. А я его не давал. Так… А разрешение свыше нужно? Или не нужно? А то потом скажут, что решал самолично, не спрашивая у создателя мыслеформы. Ещё чего-нибудь припишут…