Работа горя

дожди стояли много дней,
и падают стада.
и в подполе, как пленный змей,
холодная вода
и он не хочет драться с ней
и не глядит туда.

сестра ему приносит сыр

и овощи кума.
но ни на что не хватит сил,
а впереди зима.
он сел и трубку погасил
и вниз глядит с холма.

вот ослик медленный вьюки

спускает по тропе,
вот ветер пёстрые платки
рвёт с девушек в толпе
акации стоят, легки,
в серебряной крупе

вот сумерки как вещество

в минуту на аршин
растут, растут из ничего,
не трогая вершин
вот жизнь покинула его,
как треснутый кувшин.

вот он, не видный никому,

прослушивает мир.
вода стоит в его дому,
как чёрный конвоир,
но сумерки поют ему,
как в воскресенье клир.

и где-то там, в отвалах снов,

в карьерах тишины,
никто не стар, никто не нов,
все только прощены,

все только выпущены вон

из подземелий тел.
и ты как пепел, ты как звон —
вздохнул и полетел.

5 июля 2017

«такая, на секунду, слепота…»

антону носику

такая, на секунду, слепота.
но, кажется, ты не хотел другого:
шёл через комнату ночную в пирогово
и вышел прямо к церкви ла пьета —

и щуришься, поскольку рассвело.

там кто-то кроме мусорщиков, чаек
и мраморных детей тебя встречает.
– давай мне сумку. – да не тяжело.

да нет же, стой, а как же мы, а мы,

кому нас отговаривать от мести,
спасать от смерти, откупать у тьмы,
«не ссы, любимая, мы сможем это вместе»

покуда ликовала гопота,

мы рты сцепив по стенке оседали, —
вы плавно обогнули оспедале,
купили сыра, взяли по полста

холодной граппы, бросили на чай,

взошли и закурили на альтане.
а мы всё камни круглые катали
в руках, шептали «ну, прощай. прощай»

оскальзываясь, поднимали гроб,

изображали, как ты недоволен,
что мы ревём.
а с дальних колоколен
снимался звон и черепицу скрёб

и овевал тебя, и обнимал,

и ты предпочитал не шевелиться.
и как сквозь сон, ты видел наши лица,
но что за горе вдруг —
не понимал.

14 июля 2017

«уснуть глубже города, глубже бессилия…»