Работа и любовь

ОТЦЫ И ДЕДЫ

Бедняцкую ниву
пожег суховей.
Зовет Никанор Кузнецов
сыновей:

— Идите за счастьем,
родные сыны,
в три стороны света,
на три стороны.

А нам со старухой
три года не спать:
и «очью и днем
сыновей ожидать…

По небу осеннему
тучи плывут.
Три сына, три брата
за счастьем идут.

И старший, меж голых
шагая берез,
в ночлежку на нары
котомку принес.

А средний прикинул:
— Пути далеки —
я к мельнику лучше
пойду в батраки.

А младший крамольную
песню поет.

А младший за счастьем
на шахту идет.

Тяжелою поступью
время прошло.
И первенец входит
в родное село.

Три добрых гостинца
несет он дамой:
пустую суму
за горбатой спиной.

Дырявый зипун
на костлявых плечах
да лютую злобу
в голодных очах.

И в горницу средний
за старшим шагнул,
его в три погибели
мельник согнул.

Ему уже больше
не жать, не пахать —
на печке лежать
да с надсадой дышать.

Под ветхою крышей
тоскует семья.
Молчит Никанор,
и молчат сыновья.

А сына последнего
в Питер на суд
на тройке казенной
жандармы везут.

В КОМСОМОЛЬСКОМ ОБЩЕЖИТИИ

До утра в общежитиях
нашей страны
между койками ходят
волшебные сны.

Снится аэроклубнику
месяц подряд
на украшенном поле
ракетный снаряд.

Он в небесном скафандре
за пультом следит.
В черном небе ракета
бесшумно летит.

И несет, развивая
полет на ходу,
между чуждых созвездий
родную звезду.

А старик Циолковский,
забыв обо всем,
машет быстрому пятнышку
белым платком.

А тому пареньку,
что лежит у окна,
снятся дальние выстрелы,
снится война.

Не такая война,
чтобы жечь и пытать,
не такая, чтоб нивы
чужие топтать.

А такая война,
чтобы нивы друзей
не топтали подошвы
незваных гостей.

Звезды желтые Азии
в небе горят.
У костров бивуачных
китайцы сидят.

Он всю ночь между ними,
он руки им жмет,
он китайские песни
сегодня поет.

Он привез
патриотам Китая пакет:
стариковский поклон,
комсомольский привет.

И Чжу Дэ на прощанье
от сердца всего
поцелуем солдата
целует его.

Над полями колхозными
солнце встает.

С головою в пшеницу
ушел полевод.
Он ее отбирал,
он ее высевал,
две зимы и три лета
над ней колдовал.

Каждый стебель
делянки твоей, полевод,
по двенадцать колосьев,
как грузчик, несет.

Каждый колос
пшеницы твоей, агроном,
словно соты, наполнен
медовым зерном.

Жнейка машет руками,
стучат жернова.
Телеграмму тебе
отправляет Москва.

И Мичурин на эти
счастливые сны
с неподвижной улыбкой
глядит со стены.