Работа над ошибками

Керуб включил фонарь чтобы осмотреться. Приказав рядовым ничего не трогать, он обошел помещение по кругу.

То тут, то там вдоль стен лежали обрушившиеся сверху плиты-перекрытия; из выходивших в вестибюль дверей и окон выпирали завалы; в двух местах луч фонаря выхватывал заваленные бетонными плитами лестничные площадки; кое-где вдоль стен были устроены провонявшие сажей очаги и стояли железные кровати.

Самым комфортным в помещении местом была его центральная часть — хорошо освещенный падавшим сверху дневным светом и очерченный восемью круглыми колоннами квадрат.

Присмотревшись к источнику света, Керуб не сразу сообразил, что то была разобранная в основании лифтовая шахта, начинавшаяся теперь в потолке, до которого от пола было около трех метров, и уходившая вверх. Отойдя немного в сторону, он увидел внутри шахты матовые от слоя пыли стеклянные створки дверей второго и третьего этажей, за которыми, по-видимому, должен был быть сплошной завал. Очевидно, прозрачные кабины лифтов опускались в центре вестибюля внутрь стеклянного короба (Керубу приходилось видеть подобные конструкторские изыски в столице), который «проклятые» по-видимому впоследствии разобрали для своих нужд. Шахта навскидку имела длину около шести или семи метров, что, вместе с высотой первого этажа давало девять — десять метров — как раз высота холма, в который многоэтажное здание превратилось за четыреста лет. В самом верху шахта была накрыта листами стекла или прозрачного пластика (позже Керуб осмотрел верхушку холма из кабины флайера, отметив, что импровизированное окно было основательно замаскированно обсаженным вокруг непролазным кустарником).

В стороне, у одной из колонн была сложенная из кирпичей печка, железная труба от которой была вмурована в одно из вентиляционных отверстий в потолке (очевидно, решил тогда Керуб, дым распределялся внутри холма по остаткам вентиляционной системы здания и стравливался из разных мелких дырок снаружи). Там же вокруг печи было устроено несколько лежанок из связанного пучками хвороста накрытого сверху кусками плотной ткани.

У дальней от входа стены стояло несколько самодельных деревянных и старых пластмассовых стульев. Там же Керуб нашел ящик с консервами и бутылями с водой. В одном из углов лежала большая, в человеческий рост, куча сухих дров.

В том, что то было логово «проклятых» у сержанта-священника не оставалось никаких сомнений.

Убедившись что в помещении никого не было, и отослав рядовых наружу, Керуб аккуратно, чтобы не наследить, поставил под лифтовой шахтой пластиковый ящик, на который установил один из стульев и, встав на него, прилепил к обрамленной металлизированным пластиком кромке шахты маленький, наполненный прозрачным гелем шарик.

Внутри шарика, живо реагируя на малейшие движения, свободно вращался глаз видеокамеры; поверхность шарика была тонка и прочна и выполняла функции улавливавшей колебания воздуха мембраны, которые вместе с изображением записывались камерой.

Вернув ящик и стул на место и тщательно осмотрев логово «проклятых» на предмет тайников, Керуб ничего более не обнаружил и вышел наружу.

Снаружи сгустились сумерки — вечер Аркаба и утро Нуброка.

Он приказал ожидавшим его у входа рядовым по два обойти соседние холмы, а сам незаметно прилепил еще один «жучок» к стене, так чтобы камера могла видеть поляну перед логовом, где в тот момент стоял «Жнец», и направился к флайеру.

Когда патрульные осмотрели окрестности и вернулись, Керуб выслушал их доклады и приказал занять места в машине.

Зеркальные двери флайера плавно опустились и машина поднялась вверх. Вначале машина на несколько минут зависла над холмом, в месте куда выходила лифтовая шахта, а после направилась вглубь Северной Шагарской пустыни в направлении Шагар-Хаиз (еще одного мертвого города, стоявшего в тысяче двухстах километрах от Шагар-Хаог на побережье Океана). Патруль должен был облететь радиус в двести километров.

Пилот флайера, приставленный следить за любопытным сержантом, позже сообщил Агримабару о найденном патрулем укрытии, но он ничего не знал о «жучках», впрочем и сам доклад его запоздал, — патруль вернулся на базу слишком поздно.

А тем временем в укрытии вскоре состоялась встреча Первого с тремя черными командирами.

Ласковый Аркаб опустился за горизонт, обогревая там лишенные малейшего клочка твердой суши просторы Океана, в то время как над Империей в свои права вступил Нуброк: едва взойдя, желто-белое солнце вовсю палило, вынуждая людей скрываться в жилищах, а зверей и птиц — в норах и гнездах.

Закрепленный на железобетонной плите «жучок» отреагировал на характерный шум еще до того как над поросшей темно-зеленой и фиолетовой травой поляной, словно из ниоткуда, «материализовался» флайер.

Зеркальный бок машины поднялся вверх — при этом стала видна кабина флайера: внутри кабины находился только один пилот — и из флайера вышел высокий человек с белыми как снег волосами в легкой летней форме ВСБК. Спутать его с кем-то другим было попросту невозможно.

Это был архипатрит Агримабар.

Архипатрит прошел мимо камеры и исчез в проходе в стене.