Работа над ошибками

Дети съели колбасу и стали бродить по большому залу. Вдруг кто-то крикнул: «ОМОН!» – и они снова сбились в угол, как ягнята, испугавшиеся волка. Никакого ОМОНа не было. Я начал расспрашивать, откуда они. В основном, приехали из провинции. Чем их привлекли, этих зубрят – не знаю. Знаю только: привлекли и – предали. Мы с Юрием Викторовичем провели там ночь. Я отлучился лишь на какой-то час, поменять промокшие туфли. Вернулся, и договорились с Ходыко утром пойти на заводы разговаривать с рабочими, объяснять им, звать на помощь, понимая, что ни мы туда не пойдем, ни они на наш призыв не придут.

В начале седьмого 10 сентября все ушли из Дворца Профсоюзов. Ушли и мы с Ходыко, ушли к независимым наблюдателям, чтобы узнать, что они там «наблюдали»…

В прессе я не раз вспоминал высказывание украинца из УНА-УНСО, который приезжал неоднократно помогать белорусской оппозиции, однажды был даже арестован в Барановичах. Освободили его только в результате активного давления украинской стороны. Отвечая на вопрос корреспондента одной из газет: поедет ли он еще помогать белорусам, он ответил просто: «Эти люди недостойны моей помощи! Пусть сами себя спасают!» Я часто вспоминал высказывание этого украинца и сожалел, что я не украинец. И уходить из этой страны, от этого народа мне некуда. До сих пор мне звонят из России: что ты там болтаешься без дела? Езжай к нам, работа ждет! Отшучиваюсь с грустью: украл, наверное, много, нужно возвращать долги стране. А если всерьез, то каждому надо возвращать долги. Нравственные.

Если честно, то не было у меня утром 10 сентября разочарования. Все было понятно, все было прогнозируемо. Почему же я остался на всю ночь? Просто: не мог уйти, не мог оставить этих детей. И до сих пор благодарен Юрию Викторовичу, что и он не ушел от них. Было нас двое стариков, которые могли взять ответственность на себя – и ладно. Стыдно за политических «зубров», в тяжелый момент заманивших детей в ловушку и слинявших к себе в безопасную «пущу». Не стал «подводить итоги» выборов и их финишную часть. Не разговаривал ни с Полевиковой, ни с Гончариком об ошибках и т.п. Не пошел и на приглашение Вика подводить эти итоги в ОБСЕ, где собрались представители разных структур Евросоюза и оппозиции. Каков смысл в десятый раз говорить одно и тоже, мол, в Беларуси не было выборов, был фарс. И так далее, и тому подобное.

Будто европейцы не знали, что в избирательные комиссии не вошли представители политических партий и общественных организаций? Будто не знали, что задолго до выборов всей «вертикали» довели задание – сколько процентов подать за «Лукашенко»? Что европейцы не знали о том, что все СМИ Беларуси и России «заблокировали» всю информацию об оппозиции, запретили показ объективной информации о действиях властей и лично президента Беларуси? О чем тогда разговор? Да у оппозиции Беларуси немало недостатков, просчетов, и о них надо говорить честно и откровенно, но без выливания помоев, которых предостаточно она выливает сама на себя, затевая постыдные дрязги и склоки в своих рядах. Да, оппозиции есть над чем поработать, прежде всего – перенести центр тяжести на пусть себе и не очень заметную, но абсолютно продуктивную черновую повседневную работу с людьми. Ясно и другое: слабость оппозиции во многом и зеркальное отражение беспредела, цинизма властей. Цивилизованные формы и методы политической деятельности в Беларуси почти невозможны. К силовой борьбе оппозиция не готова и не готовится, что наглядно подтвердил «штурм» Дворца Профсоюзов 9-го сентября 2001 года.

Мое нежелание принимать участие в обсуждении итогов выборов в офисе ОБСЕ и вообще вести в этом здании любые разговоры объясняется еще и тем, что доподлинно известно о тотальном прослушивании всех разговоров в этом здании. На неоднократные обращения к господину Вику, почему он не предпринимает никаких мер по предотвращению утечки информации, получить вразумительного ответа не удалось. И стенограммы всех, в том числе и «конфиденциальных» бесед в офисе ОБСЕ синхронно передаются властям.

И еще одна причина была, о ней можно сказать кратко: наши договоренности с господином Виком им, господином Виком, не соблюдались.

Мое неучастие в одном из завтраков многие заинтересованные органы и лица не преминули преподнести, как мое личное непринятие западных ценностей. Не смотря на то, что мне нет необходимости перед кем-то оправдываться, никому на Западе я не должен и никого не обманывал, считаю необходимым четко и определенно сказать:

Я хочу быть европейцем, хочу, чтобы мои дети и внуки жили в цивилизованном европейском государстве, чтобы моя Беларусь как можно быстрее присоединилась к ценностям, которые утвердились и утверждаются в Европе. Я не боюсь ни НАТО, ни США. Меня радует, что политику сближения, вхождения в Европу провозгласил и проводит Президент России Владимир Владимирович Путин.