Работа над ошибками, или Грустная грустная сказка (СИ)

Ев-Ган подкинулся и бросился к рябчикам, но с ними все было в порядке, поняв уловку, он не стал возвращаться к нам.

Ранх-ба смотрел на меня сердито и осуждающе.

— Сиэт-Лаа-Н, — начал он родительским тоном, — ты сумасшедшая, стоять перед медведем…

— Медведицей, — поправила я.

— Какая разница, — злился он, — меряться у кого нервы крепче со зверем, это как? Хорошо, что зверь оказался слабее. А то бы… я себе представить боюсь. Ты же и Ши подвергала опасности!

Я улыбнулась.

— Не надо отчитывать меня как неразумное дитя. Я знала, что делаю. Она бы догнала и убила нас. Или ты думаешь, что смог бы противопоставить свой нож огромной сильной лапе? — выразительно посмотрев на Ранх-ба, сказала я.

— Этот нож всегда со мной, и он смог бы защитить вас. Зачем ты это сделала?

— Так учил меня Ев-Ган. Грозы отстали от нас только благодаря ему, — спокойно отвечала я. Глаза Ранх-ба темнели, это говорило о скором приступе гнева.

— О да, Сиэт-Лаа-Н-га, ты неразумное дитя, — тихо сказал он. Он хотел что-то сказать ещё, но не стал. Я не настаивала.

— Выяснили отношения? — спросил Ев-Ган, — подкрепимся немного и пойдем. Впереди ещё сутки перехода.

Он сел рядом с нами.

— Что теперь ты думаешь? — спросил Ев-Ган у меня.

— Думаю, что поступила правильно, но всем и каждому доверять не стоит! — ответила я.

Ев-Ган улыбнулся и посмотрел на меня и Ранх-ба:

— Вы не Тьйарко-Сиэтцы, а жаль!

— Нас могут выгнать? — переполошилась я.

Вернулась Ши и подсела к нам.

— Нет, если вы сами того не захотите. Вы ведь не люди города, — загадочно улыбнулся Ев-Ган, — вы, как и я! Леко-И-Вес-Та, люди-из-ниоткуда. У нас в Тьйарко-Сиэт таких людей зовут Лэко-Ев-Ган — люди-любимцы-богов. У вас в Э-Ма-Куа — Леко-Ган, — люди-боги.

— Хватит пудрить нам мозги, — вскочил Ранх-ба.

— Тише — осадила я его.

— Никто не знает, откуда мы. Я считаю своей родиной Тьйарко-Сиэт, а вы — Э-Ма-Куа, но суть одна. Меня подкинули к дверям дома Великого Магистра. Там сразу сообразили, что к чему, да так и назвали — Ев-Ган-ранх.

К вам ваши родители никогда не питали особой любви. Рожденные в Э-Ма-Куа рано или поздно становятся Чэно-Леко, рожденных в другом месте ожидает другая судьба.

— Что за чепуху ты мелешь? — накинулся на Ев-Га Ранх-ба, — сначала придумал, что Ши-ранх брат Великого Магистра, теперь то, что мы трое Леко-И-Вес-Та. Все-то ты знаешь, все ведаешь. Почему же мы ничего не знаем?

— Мне повезло больше, — философски ответил Ев-Ган, — чувства мои не столь чисты как у других, но познания из книг мне ещё никогда не изменяли. Или ты станешь отрицать, что порой чувствуешь других как себя, их мысли, чувства, желания, — в упор глядя на Ранх-ба, говорил Ев-Ган.

— Хватит, — мрачно отрезал Ранх-ба и пошел к рябчикам.

Мы поели. Рябчики оказались суховаты и пресны, у нас не было ни соли, ни специй, ни масла или хотя бы молока. Мяса на костях было немного, но оно было, и уже на этом можно было сказать птичкам спасибо. Поев, мы затушили костер, закопали кости птиц и двинулись в путь.

Лес по-прежнему был сам по себе, но меня он теперь не волновал.

"Почему я никогда не слышала о Леко-И-Вес-Та", — спросила я себя.

— Почему я никогда ничего не слышал о Леко-И-Вес-Та, — тихо спросил Ранх-ба у меня.

— Что же ты мог слышать о том, чего никто не знает?

— Я сомневаюсь. Всю свою жизнь я чувствовал себя чужим. От меня никто никогда не скрывал, что я найденыш.

— Мне об этом никто ничего не говорил. Я не была похожа на своих сестер, но это же ещё не повод отделять себя от семьи. Другой семьи у меня нет, и не будет. Меня пугает другое.

— Что именно?

— Мы станем изгоями.

— Этого не будет, Сиэт-ту, биологи и юристов нужны всегда. Если судить по разговорам Ев-Ган — ребята они добрые.

Мы шли. С каждой минутой становилось все жарче. Воздух стал душен, будто сгущался.

— Будет гроза, — сказал Ев-Ган.

— Опять? — воскликнула я.

— Нет, не та, что гонялась за нами в Городе. Здесь грозы живительные. Может быть, после неё мы увидим радугу, — как-то печально проговорил Ев-Ган.

— Боюсь, ты ошибаешься, — подала голос Ши, — на небе ни облачка, откуда бы быть грозе?

— Гроза будет, — упрямо ответил Ев-Ган.

Мы прошли ещё немного. Как стремительно стало темнеть. Порыв ветра качнул вековые сосны. И восстановилась тишина. Темнело зловеще и стремительно, будто ночь наступала посреди дня. Вскоре стемнело так, что мы не могли видеть друг друга в темноте.

Раскатом прошелся по небу гром.

— Может, остановимся? — сквозь гром прокричал Ранх-ба.

— Нет. Не получается, — ответил Ев-Ган, — нам нельзя терять время.

Резко стеной перед нами встал дождь. Капли больно били по лицу, мы мгновенно промокли, но было уже не в первой идти под грохочущим громом и сверкающими молниями. Ветер разбушевался такой, что чуть не валил нас с ног. Из-за стены дождя мы видели ничего дальше своего носа.

Мне вспомнились тоскливые мелкие дожди в Э-Ма-Куа, которые могли идти неделю и как тогда хотелось лезть на стенку о мелких капель на стекле.

А этот ливень был во мне, он затопил меня особой буйной радостью, которую я ещё ни разу не испытывала.

— Бежим, Ев-Ган, — крикнула я и сорвалась с места.