Работа над ошибками (Puzzle)

Вообще-то, у Спиридонова не раз уже мелькала предательская мыслишка: отчего бы им всем не укрыться в замке Туунга? Раз он такой неприступный — сидели бы себе да сидели. Но Иван Валентинович только матерился мысленно, досадуя, что может вообще думать об этом! Чтобы отсиживаться среди стариков, женщин и детей, которых он же и призван защищать — это же несмываемый позор до конца дней! Да дело даже не только в этом. Ну, сколько можно просидеть в этом замке — месяц, год, всю оставшуюся жизнь? И что это будет за жизнь? Да лучше уж погибнуть от руки врага, защищая свою землю, пусть она и стала совсем маленькой! Громко, конечно, звучит, по-книжному, зато тридцать раз правильно, мать его ети! Слава Богу, почти все в безопасности, а им — считанным по пальцам одной руки мужикам — уготовано судьбою одно из двух: победить, либо погибнуть. Никак иначе! Наверняка и Алексей с Арну думают также!

— Смотрите, летят! — хрипло вскрикнул Алексей.

Действительно, далеко, по-над церковью в сером глянцевом небе заблестело множество искорок, увеличивающихся прямо на глазах. Скоро можно уже стало различить в них полупрозрачные капельки катеров — точно таких же, как тот, на котором улетели в глиняную пустыню Кирилл с Туунгом.

— Эх, мать их ети, много-то как! — болезненно промычал Спиридонов. — Начнется сейчас первая мировая…

Катеров действительно было немало. Пять нестройных рядов по пять аппаратов в каждом. Летели они неровно, качаясь и рыская, словно пьяная стая ворон, но приближались к Никольскому все же неотвратимо быстро. Вот уже первая пятерка приземлилась в самом центре села, остальные, покружившись, стали также неуклюже плюхаться кто куда. Один катер неожиданно свалился прямо на крышу чьей-то избы, проломив ее с отвратительным хрустом.

Алексей, Аарнуу и участковый Спиридонов стояли, не двигаясь, возле спиридоновского крыльца, наблюдая, как всего метрах в ста от них из ближайших катеров стали выпрыгивать люди в черном. Впрочем, не совсем люди. Похожи, безусловно, но не люди! По пропорциям фигур можно было смело предположить, что это — соплеменники известного всем троим Лекера: те же большие головы, короткие ноги и длинные руки.

Но вот из катеров показались и земляне. Пришельцы в черной форме грубыми толчками стали сгонять их в одну кучу. Скоро все двадцать три никольчанина стояли, плотно сбившись, вместе, а вокруг них уже выстроилось кольцо охраны с оружием наперевес. Что это было за оружие — издалека не разглядишь, но, похоже, не регинянское — скорее, нечто наподобие земных автоматов или карабинов. Остальные гуманоиды побежали осматривать ближайшие дома. Делалось все это, похоже, по команде одного из них — стоящего чуть в стороне. По гордой позе и властным жестам в нем явно угадывался командир. А вообще, по прикидкам «навзлет», было пришельцев около пятидесяти.

Двух наших землян и ваклианина Аарнуу «черные патрули» пока не замечали. Но так не могло продолжаться долго. Надо было что-то предпринимать! Но Спиридонов все никак не мог найти нужное решение… Атаковать было вроде бы глупо, дожидаться, пока их найдут хронисты — еще глупее!

В обеих руках каждый из троицы держал по наннгскому «фонарику». Этого «добра» в катере, на котором прилетел утром Кирилл, оказалось довольно много — штук сорок. Их все, вместе с двумя защитными костюмами, выгрузили в гараж Спиридонова. «Фонарики» распихали по углам, забросав тряпками и прочим хламом, а костюмы положили на заднее сиденье «УАЗика». Вот только пострелять из «фонариков» не попробовали, о чем теперь очень жалел Спиридонов. Ведь совершенно неизвестна «убойная сила» и дальность действия инопланетного оружия! Нападать на превосходящие раз в пятнадцать силы противника непонятно с чем (может, действительно, с фонариками?) очень уж не хотелось! Да и о каком нападении могла идти речь — у хронистов в заложниках люди, после первых же выстрелов их могут уничтожить, или воспользоваться, как живым щитом!

Спиридонов аж вспотел от напряжения, но так и не принял никакого разумного решения, когда Арну заговорил вдруг на чистейшем русском языке:

— Я думаю, нам нужно разделиться.

Спиридонов буквально остолбенел, услышав русскую речь из уст ваклианина. А вот Алексей, напротив, не сразу обратил внимание, что Арну впервые говорит на языке Пушкина, как на родном. Просто Алексей очень уж был взволнован, и на него подействовал в первую очередь смысл сказанного, а не язык.

— Куда нам еще разделяться?! — недоуменно воскликнул он.

— Мы с тобой возьмем защитные костюмы с оружием и спрячемся, а Спиридонов пойдет к хронистам!

— Ты что, спятил?! — вытаращил на Арну глаза Алексей. И наконец-то понял, что золотоволосый юноша изъясняется по-русски. — Постой, а откуда ты знаешь наш язык?

— Меня научила Илма, — невозмутимо ответил Арну. — И вас я все время слушал, учился. Я очень хорошо все запоминаю.

Алексей недоверчиво покачал головой, но вдаваться в лингвистические способности ваклианского воина не стал — не до того было. Да и говорил Арну явную чушь — может, как раз оттого, что плохо понимал по-русски?