Работа над ошибками (Puzzle)

— Ты уже наисправляла! — буркнул Алексей. — А вот нам что делать теперь? Завтра, как я понял, наш Октаэдр выбросят на помойку, вместе со всеми нами! А все из-за твоего творчества. — Он посмотрел на девочку не с осуждением даже, а с каким-то сожалением, как на умственно отсталого ребенка.

Девочка зарделась. Теперь это видно было даже в свете пламени двух оплывших свечек.

— Простите, — еле слышно пробормотала она и растаяла, превратившись в облачко мерцающего светло-серого тумана, который, подобно табачному дыму, выплыл легкими струйками в открытое окно.

Глава 28

Алексей, Туунг и Илма долго еще сидели молча, каждый думая в общем-то об одном. Алексею очень хотелось задать извечный вопрос: «Что делать?», аж язык чесался, но он все же сумел перебороть себя. Что толку задавать дурацкий вопрос, если ответа на него никто все равно не знает!

Зато Алексей сказал вдруг неожиданно для себя:

— Зато я знаю теперь, что такое Бермудский треугольник!

— Еще один треугольник? — удивилась Илма.

— Это не здесь — на Земле, — смутился от своей несдержанности Алексей. — Там у нас корабли и самолеты часто пропадали, теперь понятно отчего…

— Да уж, натворила дел эта девочка! — подал наконец голос Туунг.

— Как вы думаете, она нам правду рассказала? — спросил Алексей.

— Думаю, что в основном — правду. Только выпендривается слишком много: «Это слишком сложно, это вам не понять…» По-моему она сама просто многого не знает и не понимает, потому и строит из себя Создателя и Хранителя мира… Натемнила она тут, конечно. Но в целом ее слова соответствуют действительности. Кстати, вы заметили, как речь ее во время рассказа постепенно сменилась от детской до вполне серьезной, «взрослой»? Видать, контроль потеряла. Играет она, конечно, много… Но не очень умело. Как это — спектакль называется по вашему?

— Да, спектакль. Но игра — игрой, а делать-то нам что-то надо, — не удержался все же Алексей от «что делать» и мысленно сплюнул с досады. — Я ведь своими ушами слышал от «учителей», что наш Октаэдр утилизируют. Вот и Илма слышала. Так ведь, Илма?

— Да, мои «наставники» тоже говорили об уничтожении этого мира, — кивнула Илма.

— Я понимаю, что вы хотите спросить у меня, — сказал после некоторого молчания Туунг. — Вы хотите спросить: есть ли выход из нашего положения? Знаю, что вы ждете от меня чуда… Должен вас огорчить: я не вижу пока выхода и чуда сотворить тоже не могу! Одно могу сказать: мне очень нравится ваша русская поговорка — «утро вечера мудренее». Давайте-ка поспим хотя бы часа три. Завтра со свежей головой подумаем снова. Остальным тоже, наверное, стоит сказать…

— А я думаю, что пока не стоит! — возразил Алексей. — Если мы ничего не придумаем, то не надо и расстраивать людей. Пусть их последние часы будут спокойными. А вот если придумаем что-то — тогда и расскажем!

— А вдруг кто-нибудь из остальных что-то придумает? — спросила Илма.

— Извини, конечно, — покачал головой Алексей, — но кто? Я не хочу ни о ком сказать плохого, но что могут посоветовать деревенские жители в вопросе спасения мира?

— А Лекер? — неожиданно сказала Илма. — Он умный. И трое его товарищей, особенно этот… Пакер.

— Да, тут ты права! — с уважением посмотрел на жену Алексей.

Утро, можно сказать, еще и не наступило, темнота только-только начинала отступать, еще почти незаметно для глаз, но все трое были уже на ногах. Хотели снова засесть в «келье», тем более, что Туунг был несколько возбужден, глаза его блестели… «Придумал что-то старый колдун!» — радостно дернулось сердце Алексея. Но посовещаться втроем не получилось. По длинному коридору замка приближался Лекер.

— Я еще ночью почувствовал, что вы прилетели! — радостно начал он, но тут же споткнулся. Алексей понял, что Лекер вольно или невольно прочитал если не сами их мысли, то по крайней мере настроение.

— Что, плохо дело? — спросил Лекер.

— Буди своих друзей — и давайте все сюда, пока остальные не проснулись! — не стал отвечать на вопрос Лекера Алексей, поскольку тому и так было ясно, что дела — хуже некуда.

Лекер вернулся очень быстро, ведя троих соплеменников, сосредоточенно-хмурых. «Заседать» снова устроились в комнатушке Туунга, которая от присутствия семерых сразу стала еще теснее и меньше.

— Чтобы сэкономить время, которого и так нет, разрешаю вам покопаться в моих мозгах! — кивнул Алексей вновь прибывшим.

Через пару минут все четверо помрачнели еще больше.

— Все ясно, — подал «голос» Лекер. — Дело — дрянь!

— Сообщать остальным, думаю, не стоит, — «сказал» Пакер. — Вы правы, Алексей, пусть встретят смерть в неведенье, спокойными…

— Э-э, друзья! — протянул Туунг разочарованно. — Стоило вас приглашать, если вы всех уже начинаете хоронить!

— А что мы можем сделать?! — обиделся Лекер. — Начать кидаться в Хозяев камнями?

— Послушайте меня, — раздраженно поморщился маг. — Мне тут кое-что приснилось…

— Ну, вот… — начал снова Лекер, но Алексей чувствительно двинул его в бок локтем.