Работа над ошибкой

– Кстати, не помню, чтобы я представлялся.

– Этого и не требовалось. Я знаю о тебе все. Например, знаю, что у тебя сегодня день рождения.

– Заглянула в паспорт, пока я был в отключке?

– Еще мне известно, что ты гол как сокол. Без семьи – как дерево без плодов. И жизнь тебе не мила, словно…

– Прошу, достаточно поговорок. Чего ты от меня хочешь, Василиса?

– Давай лучше поговорим о твоих желаниях.

– О моих желаниях? Намекаешь на секс? Я заметил токи между нами.

Василиса рассмеялась:

– А ты шустрый.

– Денег, как я понял, не дашь. Не знаю, что еще ты можешь мне предложить?

– Кое-что могу. Речь о волшебстве-е-е.

Последнюю фразу Василиса произнесла шепотом, заговорщически, и провела ладонью по воздуху.

– О волшебстве-е-е? – передразнил ее Эмиль.

– Дааа, – улыбаясь, ответила Василиса.

– Ну хорошо. Я условно принимаю твои правила, чтобы узнать, что будет дальше. Только поэтому. Желание, значит? Это интересная игра. Мне кажется, я готовился к ней всю жизнь. Еще в детстве придумал, что загадать. Специально для такого случая. Хочу стать волшебником, чтобы иметь возможность исполнять любое свое желание. А? Как тебе такое?

Девушка усмехнулась:

– Попытка хорошая, но нет, не пойдет.

– Что так?

– Это сделало бы тебя опасным. Возьмешь вдруг и обратишь свои чары против меня. Мало ли что взбредет тебе в голову. Нет, такое тебе никто не предложит. Ты не совсем правильно меня понял. Я не предлагаю загадывать желание, я преподнесу тебе дар, который поможет в исполнении твоих желаний.

– О каких желаниях ты говоришь?

– «Жизнь профукана. Время убито» – твои слова?

– Хмм…

– Ты говорил это на мосту. Короче говоря, я дам тебе шанс наверстать упущенное. Мой подарок – Время. Темпус перфектум. Сможешь начать жизнь с чистого листа, но на сей раз с умом.

– Вернуться в прошлое и все исправить? Так?

– Что было, то было. Прошлого не изменить. Омниа фэрт этас…

– Ну, раз омниа фэрт этас, тогда конечно… – сыронизировал Времянкин.

– Но в моих силах существенно омолодить тебя.

– Молодильные яблоки?

– Что за молодильные яблоки?

– Твой дедушка не читал тебе сказок? Молодильные яблоки. Это ж известно – ешь их и молодеешь.

– Никогда не слышала о таких.

– Ну хорошо. Допустим. И сколько мне будет лет?

– Ад либитум.

– Ад либитум, я понял. То есть сколько пожелаю?

– Верно.

– Предположим, я решил стать совсем ребенком… Мой мозг будет соображать так же, как сейчас?

– Все твои воспоминания, знания, опыт сохранятся. Чтобы не повторить прежних ошибок, нужно о них помнить. В этом смысл. Это будешь ты, но в облике ребенка. Если ты решишь стать ребенком, конечно.

– Хм… Интересно. Нужно подумать. Постой-ка.

Эмиль принюхался к пирогу.

– Ничего не понимаю. Или еда не пахнет, или я не чувствую запаха. Вкус чувствую, а запах нет.

– Не волнуйся. Это последствия стресса, который испытал твой организм, с этим я тебе тоже помогу.

Василиса зевнула, прикрыв ладонью рот.

– Утром, когда морской петух прокричит в третий раз, приходи в лимбус. Расскажешь, что надумал. Я обращу тебя. Но будет и одно условие.

– Какое условие?

– Узнаешь завтра. А сейчас я ухожу в свои покои. Ты же возвращайся в таламус.

– Куда, прости?

– «Таламус» с латыни – чертог или спальня. Та комната с водоемом. Дорогу не забыл?

– Вроде нет.

– Для тебя уже приготовлена постель. Выспись хорошенько. Утро вечера мудренее.

– Вот же, из сказки. Хочешь сказать, что не слышала про молодильные яблоки?

– Спокойной ночи, Эмиль.

Василиса встала из-за стола и направилась к выходу из зала.

– Прокричит морской петух? Подожди, на третий крик нужно быть уже здесь или?..

– Просто приходи. И все. Приятных снов, Эмиль.

– И тебе.

Девушка скрылась в тоннеле.

– Все равно податься некуда, – рассудил Времянкин. – Здесь хоть тепло и еда есть.

Эмиль встал из-за стола, взглянул на суровый лик мраморного Посейдона и отправился в отведенные ему покои, чтобы лечь спать.

Вернувшись в грот, он заметил некоторые изменения. Фортепиано исчезло, а на его месте стояла плетеная кровать, застеленная мягкой периной. На постели лежала чистая, сухая одежда Эмиля. Среди аккуратно сложенных вещей Времянкин обнаружил и свой пиджак, который стал совсем как новый: кто-то починил его и привел в идеальный вид. Брюки тоже были отремонтированы. Тут же лежали документы Эмиля и потертый коммуникатор. На полу у кровати стояли начищенные до блеска туфли, без каких-либо следов поношенности. Эмиль уже и не помнил, когда в последний раз видел их такими.

– Охренетус магикус. Обескуратус… Обескуратус… Омниа… Да ну на фиг.