Работа под прикрытием

— Исходя из этих слов, могу сделать вывод, что достаточно, дабы подобное поведение считалось недостойным, — продолжила она читать мне нравоучения.

— А сколько тебе лет, Даниэлла? — усмехнувшись, поинтересовалась я, за что получила полный возмущения взгляд. — Вот-вот, а я беру пример со старшего поколения.

— Ты все же нахалка, — погрозила мне пальцем Данька. — Надо было тебя еще в детстве пороть за вредность, авось сейчас бы была ангел, а не девочка.

— Вот еще, ты бы не посмела, — хохотнула я в ответ. — Это насилие над детьми. Да у тебя бы и не вышло, я же кусала и дралась тогда будь здоров.

— Да уж, хоть от этой привычки тебя отучили, и то радость, — обреченно вздохнула она. — Как вам наш маленький экспромт? — бросила она через мою голову.

— Впечатляюще, — усмехнулись над моим ухом, и я осознала, что все еще стою в объятиях Бриара. — Хотелось бы увидеть пьесу целиком.

— Извиняйте, данный спектакль уже снят с репертуара. Касьена, если ты поняла мои тонкие намеки, то продемонстрируй, пожалуйста, что хоть какие-то правила приличия мне удалось запихнуть в твою голову, и представь нас, — попросила Данька, широко улыбаясь магистру.

— Достопочтимая госпожа Даниэлла Орнелли, позвольте представить вам господина главного дознавателя городской стражи Дамиана Бриара, — расшаркалась я.

Тут подруга слегка взбледнула и бросила на меня встревоженный взгляд.

— Во что ты вляпалась? — тут же нахмурилась она, а я слегка растерялась.

С чего такая реакция?

— А почему сразу подозрения? — осторожно уточнила я.

— Не просто же так тебя на нашу встречу сопровождает такая важная личность, — бросила она взволнованный взгляд поверх моей головы. — И еще тебе по какой-то причине запретили покидать академию. Из всего этого можно сделать определенные выводы: тебя либо наказывают за проступок, либо защищают. И мне, откровенно говоря, не нравится ни один из этих вариантов. Так просветите меня, пожалуйста, господин Бриар, какая из предложенных мной версий верная, потому что мелкая, как всегда, промолчит, — обеспокоенно попросила она.

— Обе, — коротко, но честно ответил он.

— Ох, Касс, — печально вздохнула она. — Как же ты так? Вроде посмотришь, такая тихая, даже забитая девочка, а копнешь глубже, так тайн и проблем не оберешься… Когда у тебя чувство самосохранения очнется? — вопрошала она меня.

А мне вдруг стало очень стыдно. Вот именно перед ней! Стыдно, что я такая сумасбродка. Что я упорно лезу в самую гущу событий и по уши погрязаю в проблемах, которые сама и создаю. Даже чувствуя, что уже на грани, все равно лезу в самое пекло. А ведь она переживает за меня, даже когда далеко и не знает, что я творю. А если поймет, что со мной что-то случилось, ей будет очень плохо.

— Прости, — искренне извинилась я, пряча глаза.

— Я-то тебя прощу. Но это тебе сейчас передо мной стыдно, — как всегда, видела она меня насквозь. — Но скоро я уеду, и тебе уже не перед кем будет стыдиться, и ты опять пустишься во все тяжкие. Вы человек, вижу, благоразумный, — вновь обратилась она к магистру. — Я вас прошу, последите за этой глупышкой, побудьте вместо меня ее совестью? — Несмотря на шутливый тон, Дана была сама серьезность.

— Не волнуйтесь, я уже за ней слежу. — Хватка на моей талии усилилась, и меня прижали к себе еще крепче. — И постараюсь не дать ей попасть в серьезную переделку.

— Вот и ладненько, — тепло улыбнулась Данька. — Теперь, уезжая из города, я буду за нее спокойна. Кстати, отпустите ее на пять минут из поля зрения? Я хотела ей отдать кое-что.

— Отпущу, — меня еще раз стиснули и отпустили, даже слегка подтолкнув к подруге.

— Благодарствую, — кивнула Данька и, ухватив меня за руку, утащила в вагончик.

— А где все остальные? — вспомнила я про труппу.

— Ушли посмотреть, что нам понадобится для выступления, — ответила подруга, по пояс залезая в большой сундук возле стены и пытаясь там что-то отыскать. Я же пристроилась на соседний ящик и приступила к разбору полетов.

— И что это за представление было, с перекладыванием ответственности? Ты будто маленького непослушного ребенка в интернат сдаешь и просишь воспитателей за ним приглядеть!

— В каком-то смысле так и есть, — пожала в ответ плечами артистка. — Только не ребенка, а младшую сестренку. И мне действительно будет спокойнее, если за тобой приглядят.

— И для этой миссии ты выбрала совершенно незнакомого человека? — возмутилась я. — Ты же впервые в жизни его видишь, а уже, считай, мою жизнь ему вверяешь. Вот, мол, держите, воспитывайте, оберегайте и не забывайте на ночь сказку читать, — распалялась я.

— Я, Касенька, много людей повидала и считаю, что неплохо разбираюсь в их натуре. Ты же помнишь про мои слабые способности к предсказанию? Поверь, этому человеку можно доверить не только свои тайны, но и жизнь. Да он бы и без моей просьбы весь перечисленный тобой спектр действий бы выполнял. Что бы ты там ни говорила, я-то понимаю, платье ты для него надевала, так ведь? Не просто же так вы оказались в центре города, причем ты в таком наряде, — послала она мне хитрую улыбку. — Откуда, кстати, это сокровище? Неужели его подарок?