Работа под прикрытием

Это хорошо. Через полчаса нагрянет Рина, как раз успею переодеться, умыться и пойти с ней на завтрак. Ладно, действительно надо вставать. Я еще раз прошлась руками по волосам, собирая их, скручивая и перекидывая рыжие пряди через плечо, чтобы не мешались. Стоп, рыжие?! Черт, я забыла про краску! Мне нужно срочно смыть ее и вернуть привычную темную гриву! У нас с Храном не было времени замешивать устойчивый состав, поэтому мы использовали обычный оттеночный, легко смывающийся водой. Так что мне срочно нужно в душ! Я стала поспешно выбираться из кровати. Запутавшись в одеяле, буквально выпала на пол.

— Касс, ты чего переполошилась? — раздался из-за спины обеспокоенный голос магистра.

— Мне это… к себе бы… — пробормотала я, вскакивая на ноги и одновременно поправляя платье, мало того что норовившее опять сползти, так еще и неприлично задравшееся снизу.

— Ты что, так распереживалась из-за того, что я рядом спал? Я такой страшный? — явно издеваясь, поинтересовался Бриар.

— Что? — бросила я на него удивленный взгляд. — Нет, мне надо успеть перекраситься, прежде чем придет Рина.

Так, надо поспешить, прополоскаю волосы над тазиком в комнате, благо запас воды имеется, а Хран мне притащит краску из лаборатории и поможет нанести. А-а-а! Хран!

Я, до этого судорожно метавшаяся по комнате, застыла на месте.

— Что случилось? — осторожно поинтересовался Дамиан, незаметно оказавшись рядом.

— Кошак, — простонала я. — Он меня убьет.

— За то, что ты не ночевала дома? — насмешливо приподнял он бровь.

— Именно за это, — совершенно серьезно кивнула я.

— Суровый он у тебя, — проникся пониманием магистр.

— Еще какой. Поэтому мне бы к себе поскорее, чтобы успеть и с котом разобраться, и голову помыть, — попросила я, привычно подтягивая сползающее платье.

— И что, неужели ты даже не позавтракаешь со мной? — махнул он рукой в сторону прикроватной тумбочки, и я увидела поднос с дымящимся кофейником, парой чашек и несколькими тарелками.

— Нет, — печально вздохнула я, понимая, что унылая овсянка из столовой явно не сравнится с тем, что заготовлено тут, но… — Я обещала Рине хотя бы по утрам проводить немного времени с ней, потому что вечерами постоянно занята. Она обижается.

— Я тоже ведь могу обидеться, — заметил Дамиан, изобразив обиду.

Я лишь усмехнулась в ответ и, бросив последний взгляд на так и не дождавшееся меня великолепие, собралась напомнить о моем возвращении, но… В поле зрения попало рыжее пятно, внезапно заинтересовавшее меня догадкой. В небольшой пиале было варенье. Оранжевое варенье. Вывод один. Оно апельсиновое. Почудилось, что я даже со своего места могу уловить сладкий цитрусовый запах… и тогда захлебнусь слюной. Боги безмирья, я больше тринадцати лет его не видела, с того последнего завтрака в своей семье! Еще бы, для сиротских, да и простых граждан это слишком дорогое удовольствие. Но в те далекие годы, которые частично покрыты для меня туманом, ни одно утро не обходилось без этого лакомства. И все в семье знали, что я апельсиновое варенье обожаю больше всего на свете. Уже не контролируя себя, я указала на заветную пиалку и хрипло уточнила:

— Апельсиновое?

— Да, — раздался недоуменный голос откуда-то сбоку, но меня это уже не волновало. Я бросилась к тумбочке и крайне некультурно, совершенно не заботясь о том, как это смотрится со стороны, зачерпнула пальцем вкуснятину и отправила в рот. По комнате разнесся громкий стон наслаждения. Да, это именно он, практически забытый вкус детства. Непередаваемая сладость с легкой кислинкой, просто взрыв счастья.

— Все, Бриар, ты меня купил, — честно созналась я, снова запуская пальчик в пиалу и через мгновение жмурясь от удовольствия. — Литровая банка этой прелести, и я тебе сразу прощу все, что было, и все, что будет. И амулет любой сотворю, да практически что угодно сделаю, — сдала я себя с потрохами.

И даже горячие ладони, внезапно обвившие мою талию и прижавшие к твердой, не менее горячей груди магистра, не могли отвлечь меня от лакомства. Правда, я все же решила, что есть пальцами не только не красиво, но и неудобно, особенно при наличии на том же подносе булочки, поэтому я, отщипнув приличный кусок, начала зачерпывать уже с ее помощью.

— Значит, ты все же со мной позавтракаешь? — прозвучало вкрадчиво прямо над ухом.

Вспомнила о Хране, о Рине, о том, что волосы не перекрашены, а сумка не собрана, — и поняла, что потрясающий вкус остался прежним, но кое-что все же изменилось. И варенье уже не главный приоритет, ради которого можно забыть обо всем. Взросление поставило долг и ответственность на много строчек выше, поэтому ответ, к моему глубочайшему сожалению, остался тем же.