Работа с риском (сборник)

– Слушай, это ж чумовая работа, – незаметно перешел на «ты» Коляныч, – по ночам не спать, выходные не как у всех, с пьяными пассажирами конфликты, да еще и вагоны убирать! Я б не выдержал.

– Вообще-то, мы не убираем вагоны. На вокзале полно бомжей, которым за счастье убрать.

– Почему? Хорошо платят?

– Нет. Не платят совсем. Просто все, что они найдут в вагоне, забирают себе. А оставляют очень много. А еще больше теряют, особенно золото и кошельки. У нас среди бомжей даже очередь. И разборки, если кто-то чужой вагон уберет. Правда, это запрещено, полагается нам убирать, но начальство глаза закрывает.

Так, с приятными разговорами о вокзальных бомжах, добрались до театра, опоздав всего на десять минут. Забрав контрамарки, устремились в зал. Спектакль уже начался. Давали Островского. «На всякого мудреца…». Антон играл без вдохновения, мешала похмельная усталость. Чувствовалось, вчера был бенефис. Но зритель не обращал на это внимания.

В антракте, когда зажгли свет, Коляныч убедился, что Питер все-таки город маленький. В первом, блатном, ряду развалился, вытянув ноги, Свят. Свят. То есть Святослав Святославович. С семейством – женой и толстухой-дочерью. Все хрупали чипсами. Приобщался к прекрасному, театрал хренов. А может, спонсор постановки. Имидж укрепляет… Не подойти ли к нему, не узнать впечатления от пьесы? Интересно, как отреагирует? Нет, не стоит. Лучше на глаза не попадаться, а то набросится прямо в зале. Вот это театр получится. Драки и комедии. Островский бы удавился.

В антракте семейство отправилось в буфет, поэтому Коляныч предложил Вере Павловне бесплатно полюбоваться выставкой малоизвестного художника, размещенной в фойе. Понравившуюся картину можно было купить по вполне разумной цене. И если бы спутнице картина понравилась, Коле пришлось бы продать пиджак. Прямо здесь, в театре. Продал бы, ни секунды не раздумывая. Ибо находился сейчас в том волшебном состоянии, когда разум отказывается подчиняться логике, и человек совершает поступки с наиболее тяжкими последствиями для себя и окружающих. То есть состояние ничем и никем не омраченной нежной, подлунно-серенадной влюбленности.

– Какая у твоей собаки странная кличка. Ферри.

– Вообще-то, Фердинанд. Он уже старенький. Назвали, а потом реклама появилась этого средства. А у тебя есть кто-нибудь? Я имею в виду животных?

Вера Павловна тоже перешла на «ты».

– Хомячок был в детстве. А сейчас никого. Я имею в виду не только животных.

Проводница никак не прокомментировала ответ молодого человека.

Святослав Святославович в зал не вернулся, видимо, пьеса не соответствовала высоким требованиям кандидата юридических наук. И слава Богу – скатертью дорога!

После спектакля, когда отгремели аплодисменты и актеры откланялись, Коля потащил Веру в закулисье. Попросил немного подождать в коридоре, а сам скрылся за дверью гримуборной, где переодевался друг по институтской скамье.

– Тоха, выручай! «Тонну» до послезавтра! На нулях!

– Баксов?

– Нет, что ты…

– Держи.

– Спасибо. Мы ждем тебя у калитки. Я скажу, что ты приглашаешь в кабак.

Вернувшись к спутнице, кивнул на дверь:

– Антон предлагает где-нибудь посидеть. Полчасика. Кофе попить. Ты не против?

Сам пригласить Веру Коляныч не рискнул. Другое дело – служитель муз. Вера согласно кивнула. Не каждый день с популярным артистом кофе пьешь. В поездах она часто встречала звезд театра и эстрады, но никто разговоров по душам с проводницей не заводил. Правда, некоторые, когда сильно выпивали, намекали на плацкартную любовь…

По рекомендации Антона они поехали в небольшой кабачок на Петроградской, работавший до полуночи. Свой подержанный «Вольво», купленный на гонорар за съемки в модном боевике, артист оставил возле театра, потому что намеревался помимо кофе порадовать организм «вискариком».

– Боюсь, права отберут, – пояснил он Вере Павловне.

– Да? – искренне удивилась девушка. – Вы же знаменитость. Неужели отберут?

– Смотря на кого нарвешься. Вот недавно, например… Встречал американца одного из аэропорта. Жена попросила – он муж ее одноклассницы. Питер посмотреть прилетел. Встретил, катим в «Асторию». Я зазевался и на встречную выехал. Тут же по закону бутерброда – товарищ с палочкой. А у меня еще и остаточные явления – накануне тяжелые съемки были.

– Поэтому на встречную и выехал! – из вредности встрял Коляныч. Ему очень не нравилось, как Антон смотрел на Веру Павловну.