Работа в процессе

В мире, в котором всё обусловлено стадным инстинктом, много людей находят трудным остаться верными самим себе и принять то, что предоставлено им. Это легко – поддаться давлению сверстников и просто подстроиться под то, что все остальные делают. Но никогда не забывай, что все мы разные. Ты индивидуален, со своим собственным набором мечтаний, желаний и стремлений. У всех есть предпочтения, уникальные для них. Так что, знай, что тебе нравится, что делает тебя счастливым, следуй своему сердцу и будь в этом уверен.

И пока ты следуешь своему сердцу, ты не собьёшься с пути.

Винтаж

  

У меня классические вкусы. Я люблю всё старинное, начиная с Полароида и заканчивая магнитофонами. В их простоте есть нечто такое, что я нахожу привлекающим. В них нет видоискателей, цифрового зума или какого-либо улучшения изображения. Оно просто… настоящее.

   Со старыми камерами фокус наводится в процессе проявления снимка, потому что ты не можешь видеть, что ты снял, до того момента, как фото будет проявлено. Здесь нет пути назад. Это то, что оно есть. Приготовления для снятия фотографии важнее всего. Если ты что-то испортил, ты не узнаешь об этом, пока не будет слишком поздно. Давайте будем честны: разве есть нечто лучшее, чем звучание щелчка Полароида, или предвкушение того, как твоё фото воплотится в жизнь? Возможно. Но это то, от чего у меня бабочки в животе.

   C магнитофоном ты слушаешь музыку в её самой аутентичной форме (не считая живых концертов, конечно). Всё чувствуется уязвимым; отсутствие баса, легкий треск от виниловой пластинки и великолепный голос сливаются вместе, создавая атмосферу, которая заставляет меня вознестись к исполнителю целиком. Но я не могу полностью этим насладиться.

   Все эти вещи переносят меня в то время, которое хорошо помнят мои родители – как помню и я, когда я был ребенком. Не всё должно быть цифровым или скачанным. В Полароиде, магнитофоне – во всём этом есть традиционная, минималистическая красота, благодаря которой ты погружаешься в настоящую старину.

Стоит того

  

Я испытывал любовь-ненависть к своей первой работе в качестве спасателя. В четырнадцать (это вообще легально??!) лет я был в исступлении по причине того, что меня наняли на работу в местном бассейне: маленькая бетонная дыра в земле, которая называлась Бассейн города Ла-Кресент. И это было ШИКАРНО. Я не мог дождаться, пока стану самостоятельным и начну зарабатывать свои деньги.

   Философия быть свободным и стоять на своих ногах застряла в моей голове на первые три или четыре года, и это была стоящая работа: учить детей плавать и улучшать их навыки. Но после определенного времени – как я это называю – нудная природа этой работы потихоньку, шаг за шагом стала высасывать из меня счастье. По сути, это была работа 9х5, и моим «офисом» было высокое кресло, на котором я сидел часами, слушая однообразную кантри-музыку, или считая капельки пота, капающие с моих рук в очень жаркую, влажную среднезападную погоду. Сидеть под палящим солнцем, наблюдая, как дети резвятся в воде, почти топя друг друга, может быть очень опустошающим, и оно совершенно не стоит своей зарплаты. К тому же, я работал от сорока до пятидесяти часов в неделю всё лето, копя деньги для чего-либо в будущем, пока мои друзья веселились. Но от этого оно не становилось лучше.

   Я начал всё это ненавидеть, начиная с разводов пота повсюду на мне, до криков на детей, который никогда не слушали. Иногда мне приходилось быть на работе уже в 5 утра. Иногда мне приходилось драить туалеты, или, что ещё хуже, соскребать фекалии детей в мелкой части бассейна на виду у десятков людей, заставляя их злиться на меня за закрытие бассейна на часок-другой, чтобы почистить его. И если это моя вина, что бассейн был воспринят, как туалет, то Я ДИКО ИЗВИНЯЮСЬ.

   И хоть это была изматывающая работа, я не должен жаловаться, ибо даже если временами приходилось трудно, весь стресс окупал один стоящий день.

   Это был прохладный летний вечерок в июне 2008-го – один их тех, когда солнце не светило в день изо дня, и повсюду была освежающая влажность. Всего пару ребят оставалось в бассейне, и я вынужден был за ними приглядывать.

   Один из них привлёк моё внимание. Он выглядел уставшим и сидел там, где было мелко. Даже казалось, будто он наблюдает, как мимо проходит его жизнь.

   «Почему ты здесь?» - думал я. «Иди домоооооооооооой».

   Я еле почувствовал, что уж было начал это говорить вслух, в очередной раз проходя вокруг бассейна, но затем он сказал: «Я сегодня хочу сдать свой тест на плавание».

   «Хорошо, давай. По крайней мере, сейчас ты ХОТЬ ЧТО-ТО делаешь».

   Я провёл этого паренька к самой глубокой части бассейна с одной целью: пронаблюдать, как он плавает из одного конца бассейна в другой. Я видел, как много детей делают это изо дня в день, так что я даже не думал об этом, наблюдая, как он спускается по короткой лесенке в прохладную воду.