Работа

Сама забастовка должна была быть обеспечена активным меньшинством при молчаливом невмешательстве большинства. Наш план предусматривал, что мы продолжаем работать, но всё делаем неправильно. Официанты доставляют заказы не туда. На приветствия клиентов (“how do you do”, традиционно формальное американское приветствие, правдивого ответа на которое никто не ждёт — прим. пер.) мы будем отвечать в духе «я в депрессии, потому что у друга передоз». Наконец, некоторые из нас должны были спровоцировать «несчастные случаи на производстве»: порезать руку при чистке фрукта здесь, упасть с лестницы там. Мы должны были нарушить размеренное функционирование заведения, в том числе наше собственное функционирование. Мы обойдёмся им в прибыль с одного вечера плюс цена репутации.

Надеялись ли мы победить? Трудно сказать. Что значит «победить»? Если бы речь шла о лучших условиях труда, мы бы могли все отправиться искать новые работы. Нет, мы хотели чего-то другого: мы хотели создать прецедент и постоять за самих себя. Если бы даже наша забастовка не удалась, и они бы не выполнили наши требования, всё равно это будет шаг в сторону восстания в сфере услуг. Забастовки вроде нашей не смогут приблизить перемены сами по себе, но мы думали о том, чтобы эффект от наших действий послужил чему-то большему. Если бы мы смогли разрушить систему контроля в ресторане, возможно, мы бы смогли повторить фокус и в других местах?

Домашний труд

«Когда капитал оплачивает труд мужей, он получает двух работников по цене одного».

Сельма Джеймс

Представьте себе буржуазный обед: мужья обсуждают производство, жёны — потребление. В этой картине запетлечена ассоциация мужчины с производством ценностей и женщины — с растратой. От каждого по способностям — каждой по потребностям. Каждый муж имеет наготове дежурную жалобу о том, что его жена тратит все его с таким трудом заработанные деньги. А на что — он и понять не может.

Но могла бы экономика функционировать без неоплачиваемого труда домохозяек? Работодатели выплачивают компенсации рабочим за их труд, но никто не компенсирует домохозяйкам затраченных усилий на производство продуктов для поддержки рабочих и поддержание их в тонусе. Тем, кто оказался в бизнесе воспитания детей, уборки, готовки и тому подобном, приходится рассчитывать на благотворительность со стороны тех, кто работает за зарплату. Подобные условия часто загоняют людей в отношения, основанные на унижении. Альтернатива — идти работать самой.

И даже трудоустройство не приносит облегчения. Миллионы женщин работают за меньшую зарплату, чем их коллеги–мужчины на тех же должностях, а после рабочего дня приходят домой на вторую смену, чтобы уже бесплатно работать для своей семьи. А потом будет ещё третья смена — эмоциональная забота, улаживание конфликтов и секс. И обычно это всё ожидается именно от женщины.

Капиталистам крайне прибыльно существование этого неоплачиваемого домашнего труда, как им выгодна эксплуатация рабочих. Представьте себе, что бы было, если бы им пришлось оплачивать рождение, уход, кормление и чистку каждого работника! Как рабство за зарплату оказалось более надёжным, чем античное рабовладение, потому что рабы теперь сами оплачивают все издержки, так и все заботы по воспитанию и уходу за рабочими выгоднее переложить на плечи их семей.