Рабство и данничество у восточных славян

По В. Н. Татищеву, Святослав «оставался жить в Переяславце, куда ему греки уложенную погодную дань безспорно присылали».²⁷⁵ Примерно так же рассуждает А. Н. Сахаров. Летописная фраза «и седе княжа ту в Переяславци, емля дань на грьцех» исполнена, по его мнению, «большого исторического смысла. Она возвращает нас к истокам русско-византийских мирных урегулирований — вопросу об уплате империей ежегодной дани Руси. Уплата дани... лежала в основе всех мирных соглашений Руси с Византией, начинал с 860 года. Действие этого условия приостанавливалось во время военных конфликтов и возобновлялось после заключения очередного русско-византийского договора. Мы не знаем, прекращала ли Византия выплачивать дань Руси в период их конфликта 966-967 годов. Но судя по тому факту, что летописец упомянул о взимании Святославом дани с греков во время пребывания его в Переяславце, это может быть косвенным свидетельством нарушения империей своих традиционных финансовых обязательств в отношении союзника».²⁷⁶ Эти обязательства явились предметом обсуждения во время пребывания в Киеве посольства, возглавляемого Калокиром. «Судя по тому, что Святослав явился в Переяславец и продолжал брать дань с греков, византийское посольство подтвердило действующие пункты договора 907 года, в частности о выплате Византией ежегодной дани Руси».²⁷⁷

Иначе видится дань, какую получал Святослав в Переяславце, другому исследователю В. В. Мавродину. Обещанное Никифором Фокой вознаграждение за выступление против болгар — вот что такое, по догадке ученого, эта дань.²⁷⁸ Согласно М. В. Левченко, русский князь «получил от императора обещанное вознаграждение, о чем говорит летопись: "емля дань на Грьцех", хотя не Полностью».²⁷⁹

Интересное предположение высказал В. Т. Пашуто: Святослав, оказавшись в Переяславце, заключил, по-видимому, «какое-то соглашение с Византией. Быть может, оно было тройственным — русско-болгарско-византийским, ибо в 968 г. император отказался платить Болгарии предусмотренную договором 927 г. дань. Святослав мог стать правоприемником части этой дани».²⁸⁰

Б. А. Рыбаков назвал дань с греков контрибуцией, наложенной на Византию в итоге «нижнедунайских военных действий».²⁸¹ А М. Я. Сюзюмов и С. А. Иванов усматривают в ней «какие-то суммы», которые получал Святослав от Никифора.²⁸²

По-видимому, надо отказаться от однозначных определений упоминаемой летописцем дани, поступавшей Святославу в Переяславец. Обращает внимание многократность взимания дани князем, что подчеркнуто глагольной формой «емля». За этой многократностью угадывается неоднородность платежей, идущих Святославу. То могла бы быть дань, приносимая новому правителю Болгарии, возможно, в качестве правопреемника прежних даннических поступлений болгарам, как предположил В. Т. Пашуто. Если данная догадка верна, то надо говорить о возобновлении выплаты дани Болгарии византийским правительством, прерванной Никифором, который в 965 году отказался «давать дань» болгарам и весной 966 года начал военные действия против них.²⁸³ Теперь император вынужден был снова платить дань Болгарии в лице ее правителя (как оказалось, мимолетного) Святослава, представлявшего для Византии большую опасность.²⁸⁴ Эта дань шла «мира деля». Кроме того, князь мог получать какую-то часть ежегодной дани, определенной Руси в соответствии с русско-византийскими договорами. Не исключены здесь и разовые подношения в виде даров. Следовательно, летописная формула «емля дань на грьцех» должна быть истолкована в смысле взимания Святославом различных платежей, о которых, разумеется, мы можем высказывать только предположения.

Вопрос о данях остается одним из главнейших для руси и с переменой обстоятельств, связанной с началом русско-византийской войны. Из летописи узнаем, что Святослав, одолев болгар после возвращения своего из Киева на Дунай и взяв «копьем» Переяславец, «посла къ греком, глаголя: "Хочю на вы ити и взяти град вашь, яко сей"». В ответ греки «реша: "Мы неду-жи противу вам стати, но возми дань на нас, и на дружину свою, и повежьте ны, колико вас, да вдамы по числу на главы". И рече Святослав: Есть нас 20 тысящь, и прирече 10 тысящь, бе бо Руси 10 тысящь толко. И пристроиша грьци 100 тысящь на Святослава, и не даша дани».²⁸⁵ Если приведенная запись не запечатлела подлинные исторические факты, то она, несомненно, отразила представления летописца и его современников о том, как предотвращали войну те, кто был неспособен отразить врага. Для этого следовало дать «окуп», т. е. выплатить неприятелю контрибуцию. И лишь потом приступали к переговорам и заключению договора «мира и любви», устанавливавшего долговременные даннические отношения между бывшими противниками.