Читаем Рабство и данничество у восточных славян полностью

Итак, законодательство Ольги, выводимое нашими Историками из летописных известий о ее «уставах» и «уроках», относится к кабинетным изобретениям, а не к реальной исторической действительности. Отпадает,

[в бумажной книге в этом месте отсутствует фрагмент текста]

ваемой «реформы» Ольги. Но может что-то новое она, внесла по части нормирования дани?

А. А. Зимин, являющийся сторонником идеи о реформаторской деятельности киевской княгини, говорит: «Необходимо было точно регламентировать сбор дани. Была введена норма дани…».510 Мы также считаем, что обстоятельства требовали от киевских правителей упорядочить сбор дани, установив ее норму, не допускающую произвольных взиманий. Но для этого не было необходимости реформировать старую систему. Нужно было восстановить ее, т. е. вернуться к существовавшей ранее практике сбора фиксированной дани, порушенной Игорем.511 Чтобы обеспечить бесперебойное поступление древлянской дани в Киев, оказалось недостаточным подавить восстание древлян, выступивших против неумеренного грабежа со стороны киевских князей. Следовало успокоить население Древлянской земли, дав гарантию того, что дань будет снова браться по норме, а не произвольно. Но при этом прежняя суть дани как грабежа одного племени другим оставалась неизменной. Не удивительно, что единственным способом принуждения данников являлось завоевание, опираясь на которое киевские князья доискивались даней, а стало быть, — различных дорогих товаров и всякого узорочья. «Сребром и златом не имам налести дружины, а дружиною налезу сребро и злато, яко же дед мой и отец мой доискася дружиною злата и сребра», — говаривал Владимир Красное Солнышко, отражая общий взгляд эпохи.512 Таким образом, нормирование древлянской дани, Произведенное Ольгой, осуществлялось не в рамках ее Пресловутой реформы, а в соответствии с традицией, сложившейся в процессе длительного развития даннических отношений в восточнославянском мире.

По мнению А.А.Зимина, реформа коснулась и сроков получения даннических платежей: «После реформы, судя по рассказу Константина Багрянородного, сбор дани — "полюдья" происходил в строго установленные сроки».513 Однако византийский император не упоминает никаких «строго установленных сроков» сбора росами дани. Она сообщает лишь об их привычных занятиях: «Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми росами из Киава и отправляются в полюдия…».514 Так, вероятно, повелось давно. Во всяком случае, обычай ходить за данью существовал и до "реформы" Ольги. «Приспе осень», — замечает летописец перед тем, как начать рассказ о походе Игоря за данью к древлянам. По тону его повествования можно заключить, что осень — привычное время, когда киевские князья с дружиной и воями отправлялись собирать дань у соседних восточнославянских племен. И нет причин, чтобы связывать этот срок с ольгиной "реформой". Искусственность подобной связи для нас очевидна.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Альтернативная история / Попаданцы / История