Рабство и данничество у восточных славян

Не исключено, что исламизация печенегов и подстрекательства хорезмшаха Мамуна ибн-Мухаммеда побуждали кочевников к враждебным действиям против русских. Однако нельзя русско-печенежскую войну укладывать, как это делает С. П. Толстое, в жесткие хронологические рамки 988–997 гг. Войны с печенегами начались раньше 988 г. и продолжались после 997 г., о чем говорят как древнерусские источники, так и памятники иностранные. Следовательно, существовала еще какая-то иная важная причина печенежских вторжений в русские земли, помимо той, на какую указал С. П. Толстов.

Суть вопроса не проясняют и соображения В. В. Каргалова. Грабительские походы кочевников-скотоводов на земли соседних оседлых земледельческих племен и народов — заурядное явление в мировой истории. Применительно же к русско-печенежским войнам надо понять, почему пик их приходится на конец Х-начало XI столетия. По В. В. Каргалову, Русь «стала объектом набегов печенегов» потому, что «продвижение печенежской орды на новые земли закончилось», и «она осела в причерноморских степях». Печенежская знать, движимая жаждой обогащения, вместе с массой рядовых соплеменников, склонных к грабежу соседей, устремилась на Русь для поживы.

Но В. В. Каргалов не должен забывать, что расселение печенегов в причерноморских степях завершилось к середине X в.,⁶²¹ тогда как нападения печенегов на русские земли летописец начинает отмечать несколькими десятилетиями позже, и только в конце Х-начале XI в. эти нападения достигают своей кульминации. Значит, существо вопроса не в окончании продвижения печенежской орды в Северное Причерноморье и оседании ее на завоеванных землях, а в чем-то ином. И тут мы снова возвращаемся к мысли о кризисе родоплеменных отношений в Южной Руси на рубеже Х-ХI вв. Разрушение традиционных родовых устоев общества, его перестройка на новых территориальных основах вызвали резкое ослабление общественного организма вообще и военной организации, — в частности. Отсюда активизация набегов степняков, обусловленная не столько их могуществом и тягой к грабежу, сколько слабостью русских, Порожденной конкретными условиями внутреннего развития Руси указанного времени. А это означает, что возросшее количество печенежских вторжений в пределы Русской земли, наблюдаемое на исходе X и в начале XI в., свидетельствует о кризисном состоянии местного общества, переживавшего переход от родоплеменного строя к общиннотерриториальному. Данное состояние нашло отражение и в религиозной политике киевских правителей.

Введению христианства на Руси предшествовала, как известно, языческая реформа князя Владимира, который «постави кумиры на холме вне двора теремного, Перуна древяна, а главу его сребрену, а ус злат, и Хърса, Дажьбога, и Стрибога и Симаргла, и Мокошь. И жряху им, наричюще я богы».⁶²² Было это, по летописной датировке, в 980 г.

Как показало проведенное нами исследование,⁶²³ «поставление кумиров» — религиозная и идеологическая мера, посредством которой киевский князь пытался удержать власть над покоренными племенами, остановить начавшийся распад грандиозного союза племен во главе с Киевом. Надо подчеркнуть, что то был именно межплеменной союз, характерный для завершающей стадии развития первобытности, а не раннефеодального государства, как полагают многие современные исследователи. Поэтому Перун предстал в окружении богов других племенных объединений, символизируя их единство с Киевом. Столица полян, следовательно, претендовала на роль религиозного центра восточного славянства.

Опыт Владимира оказался безрезультатным. Он не дал того, на что надеялся князь. Причина княжеской неудачи крылась в исторической необратимости разложения родоплеменного строя, что делало неизбежным падение союза союзов племен под гегемонией Киева. Владимир ищет новую опору власти над покоренными племенами и находит ее в христианстве.⁶²⁴ В 988 г., т. е. всего лишь через восемь лет после языческой реформы, состоялось крещение Руси. Столь короткий срок между языческим нововведением и обращением к христианству выдает метания киевского князя, его лихорадочные поиски средств преодоления распада межплеменного союза, возглавляемого Киевом. Все это, конечно, говорит о нестабильности в целом общественных отношений переходного (от родового к общинному) периода, в условиях которого пришлось княжить Владимиру. На нестроения в обществе указывает и разгул преступности, поразивший Русскую землю в рассматриваемое время.