Рабы Парижа

— Во-первых, в данном случае страдают не только мои интересы, но и интересы моих компаньонов, а во-вторых, знаете ли вы, что это за существа, которых я одеваю? Мать, отца, мужа и детей впридачу они променяют на возможность блеснуть в обществе, на возможность затмить хотя бы роскошью туалета своих соперниц… Случаи, подобные этому, — единственное средство, заставляющее их вспомнить, наконец, о своей семье!

— Вы понапрасну теряете время, — сказал Маскаро, — между тем я хотел просмотреть счета. Но в зале еще так много народа…

— И это обстоятельство вас смущает? — искренне удивился знаменитый портной, — погодите минуту!

С этими словами он вышел и за дверью раздался его голос:

— Я в отчаянии, что заставляю вас ждать, но, видите ли, я должен привести в порядок свои расчеты с одним из моих поставщиков, которые, к сожалению, нельзя отложить. Но, чтобы не заставлять вас ждать, я попросил бы…

— Мы подождем! — дружно ответил ему хор женских голосов.

Ван-Клопен вернулся с торжествующим и гордым видом.

— Как видите, дело сделано! Бедные кошечки готовы ждать своего портного хоть до полуночи. И прождут, будьте уверены! Таковы уж характеры парижанок! Будьте с ними вежливы и добросовестны — и они начнут вами пренебрегать. Смейтесь над ними — они только сильнее станут гоняться за вами! Если бы меня вдруг оставило счастье, и я вынужден был бы закрыть свой салон, то над дверью я сделал бы надпись: "Для публики вход закрыт". Уверяю вас, что на другой же день заказчицы выломали бы дверь!

Маскаро кивнул головой в знак согласия, меж тем, как его приятель уже вынимал книги из шкафа.

— Никогда еще у нас не шли дела так хорошо, как сейчас, — заметил он, достав толстую книгу и раскрывая ее перед Маскаро. — Сезон в полном разгаре и за девять прошедших дней, пока вы не были здесь, сумма заказов достигла восьмидесяти семи тысяч франков.

— Превосходно! Но оставим все это до более свободного времени, мне некогда, я спешу…

Ван-Клопен начал перелистывать книгу.

— Вот, — начал он, — четвертого февраля мадемуазель Виргиния Клюш заказала пять костюмов: два домино и три городских костюма.

— Это много.

— Она должна безделицу: тысячу восемьсот франков.

— И это уже много, если, как я слышал, ее покровитель разорился. Не отказывайте, но и не делайте ничего до нового приказа.

Вместо ответа Клопен сделал какую-то пометку и перевернул лист.

— К шестому того же месяца, — читал он, — графине Мюсидан сделано: платья для нее самой и для дочери, для последней белое, без всякой отделки! Послушайте, ее долг очень уж высок — не прекратить ли? Граф ведь ничего не заплатит, он предупредил заранее.

— Не беда, делайте! Ее надо затянуть покрепче…

Новая пометка в книге.

— Седьмое… Мадемуазель Флавия Мартен-Ригал, — новая заказчица, надо полагать, дочь банкира, просит открыть ей кредит.

При этом имени Поль задрожал, но достойный его учитель, намеренно не заметив этого, заговорил громче:

— Подчеркните хорошенько и запомните эту фамилию — Мартен-Ригал. Все, чего бы ни пожелала эта молодая особа, даже если это будет весь ваш салон, должно быть сделано как можно лучше и с глубочайшим уважением и почтительностью. Малейшее невнимание с вашей стороны доставит вам кучу неприятностей. Начните с того, что после моего ухода, пригласите ее первой, слышите?

Знаменитый портной уставился на своего друга с заметным удивлением, но, получив взамен не менее красноречивый взгляд, понял и покорно кивнул.

— Будет исполнено. Теперь, восьмого появляется новый заказчик, молодой человек, какой-то Гастон Ганделю, рекомендованный мне, впрочем, ювелиром Лупереном. Сам-то он ненадежен, но, говорят, что его отец очень богат и, кроме того, ему лично достанется очень значительное наследство. Он просит открыть кредит на пятнадцать-двадцать тысяч его содержанке.

При последних словах Маскаро с улыбкой глянул на своего протеже. Но Поль был совершенно спокоен. Имя Ганделю ему ни о чем не говорило.

— Вчера я видел эту госпожу, — продолжал, ничего не понимая, знаменитый портной, — она назвалась вымышленным именем — Зора де Шантемиль. Ах, черт возьми, какая хорошенькая!

Маскаро соображал некоторое время.

— Послушайте, дорогой, этот молодой человек меня очень стесняет, и я дорого бы дал, чтобы на время его удалить из Парижа. Придумайте что-нибудь…

Спустя миг Ван-Клопен радостно воскликнул:

— Придумал!… Есть выход… Он для своей красавицы пойдет на все, что угодно…

— Еще бы!

— В таком случае мы будем действовать следующим образом. Сначала я открою ему небольшой кредит, потом, как только от нее поступит срочный заказ, я сошью, примерю, но когда надо будет отдавать, скажу, что без некоторых гарантий от нашего общего друга Вермине отдать заказ не могу. А тот уже сумеет придумать такое, что из него можно будет вить веревки!.

— Прекрасно, но только тут есть одна неудобная вещь…

— Какая же?

Вместо ответа Маскаро взял его под руку и отошел с ним к окну. Там они о чем-то шептались…