Рабыня для чудовища (СИ)

Мадлена что-то говорила, обращаясь в зал, а Френк уже подбегал к столу. Как раз вовремя — столешница снова бросилась в атаку и попыталась ударить писательницу по лбу. Муж удержал Джулию от падения. Она откинулась назад и посмотрела на него с благодарностью.

— Домой, милый. Отвези меня домой, — слова выталкивались с трудом, будто цеплялись звуками-крючьями за небо, язык, зубы.

Френк что-то говорил, но Джулия его не слышала. Вокруг плясали цветные пятна, лица превращались в маски, а люди в карикатурных клоунов. Злых клоунов, вроде Рональда МакДональда.

На улице ей стало легче. Свежий воздух позволил придти в себя и услышать взволнованный голос Френка.

— Что с тобой случилось, Джул? Ты меня слышишь? Едем в больницу! — он открыл машину и со всевозможной осторожностью посадил её в машину.

— Не надо, Френк. Всё в порядке. Я просто переутомилась, — взяла его за руку Джулия. — Отвези меня домой. Всё хорошо, я просто устала.

Муж долгим взглядом буравил её лицо. Грудь вздымалась, и он не отпускал руку жены. Наконец, Френк закрыл дверь и сел на водительское сиденье.

— Завтра я приглашу доктора Вистера. А сегодня тебе действительно нужен покой. Я постараюсь вести аккуратно.

Джулия погладила его по руке. Глаза слипались, но она всё равно улыбнулась ему и прошептала:

— Я люблю тебя…

3

Он был внутри неё, двигался и жил. Огромный, заполняющий без остатка, выталкивающий последние крохи воздуха из возбужденного естества. Горячие ладони требовательно скользили по телу, пробуждая дремлющие чувства. Твердые пальцы сжимали набухшие соски так нежно, словно они были из тончайшего хрусталя, а в следующий миг будто пытались выдавить сок из крупных ягод.

Она была его музыкальным инструментом из которого извлекались стоны разной тональности. Каждый толчок дарил неизмеримое блаженство. Френк был сегодня особенно могучим, жаждущим и ненасытным.

Она не открывала глаза — притворялась спящей. Так они делали пару раз и Френку это безумно нравилось. Писательница даже перенесла одну из сцен в свой роман — как же приятно было наблюдать за набухающей ширинкой Френка, когда он читал эту главу.

Джулия не помнила, как они оказались дома. Скорее всего любимый мужчина перенес из машины в спальню. Он такой заботливый…

Ещё толчок. Грубее.

и такой страстный…

Мощь его чресел впервые была такой жестокой и требовательной. Джулии показалось, что муж вовсе не стремился доставить ей хотя бы каплю удовольствия, скорее он заботился только о себе.

И запах… Почему-то пахло протухшими яйцами. Такой аромат Джулия ощущала на болотах Манчак в Луизиане, где набирала материал про королеву Вуду, проклявшую эти места. Пахло сероводородом…

— Да-а, Френк, — простонала Джулия. — Трахай меня, любимый! Трахай изо всех сил!

Неожиданно раздался чужой мужской голос:

"Его рука скользнула вниз и нажала на сосредоточение блаженства. Генриетта простонала, но из закрытого рта донеслось только глухое мычание. Повелитель Тьмы не хотел, чтобы его слуги слышали, как ангелу приятно"

Джулия узнала эти строчки — они из её книги "Сладкий ад". Тут же рука Френка зажала ей рот, а вторая скользнула вниз, к "сосредоточению блаженства".

Вот только рука, зажавшая рот, была вовсе не Френка — это какая-то совковая лопата, а не рука.

Миссис Холохан распахнула глаза и если бы не зажавшая рот рука, то завизжала во всю мощь легких. На неё с любопытством уставился человеческий череп. Ошметки плоти свисали почерневшими липовыми листьями, клочки волос напоминали пучки прошлогодней травы. Лишь спустя три секунды она заметила бирку "Веселый пакостник" — бирку магазина глупых приколов.

За идиотским черепом алели языки медлительного пламени, такое можно увидеть в камине общего зала, и возле него приятно сидеть с бокалом "Кьянти"

Ещё толчок, заставивший Джулию промычать.

Ей уже не было приятно. Огромный член давил изнутри и грозил разорвать писательницу пополам.

Джулия забилась, как бабочка, которую мрачный коллекционер медленно пришпиливает к картонке. Она увидела, что за пляшущими языками пламени возвышалась огромная гора. По ней сновали люди со странными приспособлениями на голове, похожими на коровьи рога. В руках этих существ были трезубцы, и они ловко мешали ими в больших чанах, под которыми горели костры. Но забилась Джулия не из-за вида людей с рогами, или горы в кровавых отблесках — она увидела, кто варился в кипятке. Сотни мужчин и женщин разевали рты в беззвучном крике и махали ошпаренными руками в попытках вылезти наружу.

Судя по мелким пикселям, это был экран телевизора. Какая-то запись про ад?

Френк придумал новое развлечение? Глупое развлечение. Неприятное.

Снова раздался мужской голос: