Рабыня для чудовища востока (СИ)

Тряхнула головой. Фыркнула. И отправилась к шкатулке. Хоть так я буду подальше от него. Оранжевый мрамор шкатулки очень гладкий на ощупь и прохладный. На поверхности очень реалистично изображен волк. Провожу пальцами по нему, идеальная работа, потрясающая, завораживающая. Произведение искусства. А внизу надпись «Анжелика». Неужели для меня гравировка? Невольно улыбаюсь, и в груди разливается что-то теплое, очень нежное.

Долго не могу открыть, не понимаю, как устроен механизм. Мешает сосредоточиться взгляд Владыки, ощущаю жар от его глаз даже стоя к нему спиной.

Мог бы сказать, как она открывается. Но нет, молчит, наблюдает за моими попытками. А я не спрошу. Сама разберусь! И чем больше времени проходит, тем сильнее злюсь. С ним вот так вечно, коктейль смешанных и противоречивых эмоций.

В итоге все получилось случайно. Водила пальцами по гравировке, на что-то нажала, и шкатулка раскрылась. Ахнула, ослепленная. Игра камней поражает воображение. Неужели это настоящие бриллианты? Камни медового оттенка, переливаются, играют, гипнотизируют невозможно отвести взгляд. И только немного привыкнув к ослепительному сиянию, я замечаю и сами украшения. Это набор из золота с невероятно красивым переплетением линий. Колье с огромным бриллиантом посередине, и мелкими камнями, не мене сверкающими по бокам. Браслеты на руки. И как я догадалась на ноги. Все это очень красиво… если бы… не походило на ошейник и кандалы. Золотое колье должно плотно прилегать к шее. Точно так же и браслеты по ширине сантиметров пять каждый не меньше. И теперь мне кажется, что эти сверкающие камни только еще больше привлекают внимание к рабскому статусу.

«…Сейчас свободное время Алифар проводит в своей мастерской, ограняет алмазы. Делает по слухам, немыслимые украшения, но никому еще ни одного не подарил…» в голове звучат слова Джаны. И снова это смятение, то ли злость, то ли восхищение.

Неужели он для меня это сделал? Своими руками? И выгравировал имя на шкатулке? А даже если и так, пищит противный голосок над ухом, он же просто обозначает свою вещь.

— Спасибо… — поворачиваюсь к нему, сжимаю шкатулку в руках, щеки горят, глаза все еще ослепляет блеск камней, в душе кавардак, — Но я не могу это принять… надеть…

— Просвети меня, почему? — не замечаю злости, голос звучит протяжно, хрипло, завораживающе. Выражение лица невозможно прочесть. Вроде бы расслабленный, но тут же угадывается взгляд хищника.

— Ты отмечаешь меня как свою вещь, даже очень красивый и дорогой ошейник — это все равно ошейник. Я не могу раздеваться… спать с тобой…, - запинаюсь, закусываю губу. — Ты, конечно, можешь меня принудить… тут я бессильна… но добровольно этого не будет…

— Принудить? — он поднимает голову вверх и хохочет, заливисто, красиво и пугающе.

— Да. Взять силой. Овладеть против моей воли, я же твоя вещь, — злюсь на него за смех, закипаю, — Но я лучше пойду драить конюшни, чем спать с тобой!

— Анжелика, — мое имя его голосом звучит так чарующе. Хочется услышать еще раз, и еще, — Если предел твоих желаний конюшни, нет проблем, — глаза вспыхивают как солнце на рассвете, что-то пробуждается в нем внутри. — А насиловать… моя маленькая дева, мне нет нужды, скоро ты сама наденешь мой подарок, обнажишься, встанешь на колени и будешь просить, чтобы я тебя взял.

— Ооо… вот этого точно не дождешься, — я нервно рассмеялась. Поставила украшения на место. И отошла от них. — У меня нет ни малейшего желания становиться твоей игрушкой для сексуальных утех!

— А если такое желание появится? — хищно прищуривается, облизывая нижнюю губу.

— Это из разряда фантастики, — у меня отлегло от души. Вроде бы он действительно не собирается брать меня силой. И я чувствую в себе уверенность. Уж до подобного я никогда не опущусь.

— И все же если твое тело будет корчиться от похоти? Если желание затмит твой мир, и ты будешь думать лишь о том, как принять меня в себя? — от его слов я снова краснею. Что за непристойности!

— Я знаю себя. Такого не случится. Никогда не было, — добавляю тихо. — Но если вдруг я обезумею, то тогда я действительно добровольно признаю себя твой рабыней. Дальше падать мне уже будет некуда, — осмелев, подхожу к нему ближе. Заглядываю глаза, — И встречный вопрос, а что если я так и не встану на колени добровольно?

— Тогда я исполню любое твое желание, — его глаза горят еще ярче, сейчас они могут затмить блеск бриллиантов.

— Если я захочу уехать?

— Значит, уедешь.

— И если сама не попрошу… то… ммм… секса…между нами не будет? — я готова прыгать от радости. Неужели мне так повезло?

— Верно.

— Срок?

— Месяц… хотя, — широко улыбается, — Ты придешь с мольбой гораздо раньше.

— Ты слишком самоуверен, — улыбаюсь в ответ. Сейчас страх полностью меня отпустил. Неужели всего месяц и я смогу вырваться отсюда!

— Договорились? — протягивает руку к моему платью, перебирает ткань. Я даже не заметила, как подошла к нему настолько близко.

— Да!