Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать

— Защитная повязка Рики работает прекрасно! — Кейа вытащила из кармана полоску ткани с ленточками по бокам, на которой был вышит простенький руноскрипт из символов Альгиз, Турсаз и Беркана — рун защиты и здоровья. — Я сегодня весь день стояла над чаном с отбеливателем, перемешивала вручную, потому что амулет сломался, — Гудда испуганно ахнула, — и смотрите, — Кейа шумно вдохнула и тихо выдохнула, — ни кашля, ни хрипов, все прекрасно! Меня коллеги спрашивали, где я такую прекрасную защитную маску взяла. Я обещала спросить, сможешь ли ты сделать еще.

Я смутилась и покосилась на матушку Гудду:

— Ну, не знаю… я-то руны могу магией запитать, да только сшить-то маску и вышить рисунки не смогу, не приучена я иголку в руке держать. Если матушка Гудда согласится, то я, конечно, помогу.

— Я-то помогу, почему доброму делу не помочь, — улыбнулась Гудда.

Кейа посмотрела на нас обеих удивленно:

— Вы что, не понимаете? Это же не бесплатно все, мне за повязку любые деньги предлагали, сама мадам заявила, что ей тоже такая нужна. Она хоть к котлам-то не подходит, но дышит тем же паром, что и все.

— И что, на этом действительно можно зарабатывать? — усомнилась я. — Это же простейший руноскрипт, недоучкой нарисованный.

— Это магический артефакт, и он работает, он сохранит здоровье тем, кто будет его носить. Это очень многого стоит.

Глава 19. Эрик

— Как вы смеете просто предполагать такое! Как у вас только язык повернулся! Своими словами вы оскорбили всех доблестных служителей полиции! — бесновался капитан Вигбьорнсон, назначенный на должность главы группы по расследованию серийных убийств.

Я молча стоял перед ним навытяжку, не собираясь оправдываться за свои слова.

— Эрик ничего подобного не имел в виду, — попытался влезть Лейв.

— А что он имел в виду? — рыкнул Вигбьорнсон с видом разъяренного медведя: высокий, но кряжистый с растрепанными каштановыми волосами и бородой.

— Он лишь сказал, что преступник может быть осведомлен о ходе расследования. Например, он мог следить за предыдущим местом преступления и увидеть, что мы нашли следы магии на теле, поэтому и решил испортить следующее место преступление.

— Если бы убийца был рядом, наши доблестные парни немедленно арестовали бы его! — буркнул Вигбьорнсон, чуть смягчившись, но не утеряв градуса пафоса.

— Вряд ли преступник ходит по городу в одежде, покрытой бурыми пятнами и с окровавленным ножом в руке, иначе его бы уже давно поймали. — Не смог не высказаться я. — Вероятно, при нем есть сменная одежда или очищающий амулет, чтобы скрыть следы крови, либо он передвигается на машине. В любом случае, он явно умеет не привлекать внимание, иначе у нас давно были бы свидетели нападений.

— В завтрашних газетах объявят о награде за любые сведения об убийце, — раскрыл свой план Вигбьорнсон. — Люди, проживающие в тех районах, понимают только язык денег и выгоды. Уверен, как только сумма покажется для них подходящей, они сдадут преступника полиции.

— Они ведь не покрывают его, — поморщился я, — это ведь не дело о преступной группировке. Самим проституткам и их сутенерам совершенно невыгодно, что по их территории ходит преступник — он портит их бизнес, лишает прибыли. Они с удовольствием сами бы перерезали ему горло, если бы заметили. Но маньяки обычно работают в одиночку и умудряются до последнего оставаться незаметными, никто не может заподозрить их, пока они не будут арестованы. Они мастера притворства…

— И откуда же такие сведенья? — мрачно поинтересовался Вигбьорнсон.

— В книгах читал, — буркнул я.

В ответ он рассмеялся, а вместе с ним и вся остальная часть команды. Мне пришлось промолчать.

— Что ж, завтра узнаем, кто из нас будет прав, — с усмешкой бросил Вигбьорнсон.

Мы с Лейвом были на чужой территории: под оперативный штаб выделили комнату в офисе полиции района, в котором было найдено больше всего жертв и большая часть полицейских были местными. Еще несколько человек присоединилось из других районов, ну, и мы — выскочки с магической теорией, которая ничем не была подтверждена. Даже тот факт, что я верно рассчитал дату предстоящего убийства, не заставил команду уважать меня больше, а вот про прошение к главе полиции уже все слышали и ожидали от меня подобного поведения в новой команде. В общем, ничего хорошего.

— Завтра начнется ад, — заметил я, когда мы с Лейвом после совещания шагали в сторону машины.

— Может, обойдется? — протянул он тоскливо.

— Они обещают вознаграждение за любые сведенья о маньяке. Деньги для жителей бедного района, внимание газетчиков, возможность подгадить врагам. Завтра после выпуска газет участок будет заполнен лжесвидетелями и просто сумасшедшими, выудить из этого потока бреда что-то стоящее будет невозможно.

Уже через неделю все камеры этого отделения полиции были заполнены подозреваемыми, а полицейские с ног сбивались, пытаясь проверить их алиби на ночи убийств, обыскивая жилье в поисках ножей и прочего. Я старался сосредоточиться на том, чтобы выводить свидетелей на чистую воду, подлавливая на вранье, но в итоге получил выговор за недостаточное количество арестов.