Рабыня Кристофа Берна

      Не говоря больше ни слова, он поднялся на ноги и, схватив меня за шиворот, потащил по лестнице на улицу, оставив своих друзей в полной растерянности. Кристоф проволок меня по всему клубу и остановившись около машины, открыл багажник.

      – Я не понимаю, почему ты так меня бесишь!

      С этими словами он, не церемонясь, запихнул меня, словно мешок с картошкой, в тесный и пустой багажник своего Хаммера. Несмотря на мои крики, отчаянные сопротивления и даже попытки его укусить, он все равно запер меня и уже скоро машина тронулась.

      В позе зародыша я проехала до самого дома. Горло охрипло от криков и просьб выпустить меня, но Кристоф делал вид, что не слышит, а позже и вовсе включил музыку, которая заглушила все звуки.

      Когда машина резко затормозила, я уже не звала на помощь. Все и так понятно – никто не поможет. Теперь есть только я и он…

      – Соскучилась? – открыв багажник, сразу же поинтересовался Кристоф.

      Я ничего не ответила, только злобно посмотрела в его сторону. Как можно быть таким?!

      – Ну нет, так нет.

      Он криво усмехнулся и, схватив меня на руки, несмотря на отчаянные брыкания, понес в дом. Кристоф прошел по коридору и, открыв какую-то невзрачную дверь, начал спускаться вниз. Я постаралась оглядеться, но угол обзора был слишком маленьким, чтобы разглядеть хоть что-то. Но без объяснений стало понятно, мы спустились в подвал…

      Небрежно поставив меня на ноги, Кристоф подтолкнул вперед, выводя на середину комнаты.

      – Где мы? – настороженно спросила я. Здесь было темно и пахло сыростью, а еще очень холодно…

      – В твоей новой комнате.

      Какую-то долю секунды я еще стояла на месте, судорожно ища пути выхода из сложившейся ситуации. Но как только я услышала звон каких-то железяк, бросилась к двери с бешеной скоростью, в надежде выбежать во двор и уже там позвать на помощь. Но Кристоф схватил меня за руку и снова швырнул на середину комнаты, словно маленького невесомого котенка.

      – Дверь закрыта, – его голос как-то зловеще отразился от стен.

      – Отпусти меня! – я закричала в отчаянье, когда разглядела его силуэт в темноте.

      Он медленными шагами подошел ко мне, держа в руках… цепь. Толстую, железную цепь, которая устрашающе позвякивала. Отшатнувшись от него в сторону, сжала руками свои плечи. Мне страшно! Черт возьми, как мне страшно! Но меньше всего я хочу показывать ему свой страх.

      Замахнувшись, он перекинул цепь через какие-то балки под потолком и двинулся на меня, притворно мягким голосом приказав:

      – Иди сюда, Лина.

      – Не трогай меня! – голос хрипел, вероятней всего я просто его сорвала.

      – Трону, еще как трону.

      От такого надменно спокойного голоса нервы не выдержали, порвавшись как напряженная струна. Закричав, я бросилась к противоположной стене, но Кристоф оказался быстрее. В одно движение, оказавшись рядом, он схватил меня поперек туловища, прижимая к своей груди.

      Как только я не вырывалась, стараясь высвободиться из захвата, сколько бы я не кричала и не пыталась его ударить, Кристоф все равно привязал мои руки к цепям, закрепив их каким-то небольшим крюком. Силовое преимущество было явно не на моей стороне.

      – Теперь поговорим? – спросил он, с насмешкой смотря сверху вниз.

      – Кристоф, не надо. Отпусти меня, пожалуйста.

      Но он лишь фыркнул и подтянул цепь так, что теперь мои ноги почти не касались пола. Все тело в мгновение затекло, а руки налились кровью, вызывая мучительную боль.

      – Кристоф? – я жалостно позвала его. В таком подвешенном положении говорить было тяжело, а шевелиться вообще невозможно.

      – Что? – он подошел сзади, положив руки на мои бедра, и опустившись вниз, расстегнул пуговку на джинсах.

      – Что ты делаешь? – я оцепенела от ужаса, перестав ощущать боль от цепей. Теперь я чувствовала только его руки и немного хрипловатый голос.

      – Заставляю принять тебя правильное решение по поводу Рендола.

      Одним рывком он сорвал с меня джинсы вместе с кроссовками. Теперь я осталась перед ним в одной майке и трусиках… совершенно беспомощная и неспособная даже к самой ничтожной попытке сопротивления.

      – Кристоф, прошу тебя…, – слова давались с трудом, язык заплетался от страха и ужаса перед происходящим. Я всхлипнула и почувствовала, как горячие слезы вновь побежали по моему лицу.

      – Тсс, ну что ты плачешь, – через чур притворно сказал Кристоф, – ты же строишь из себя такую смелую, такую решительную. Так и отыгрывай свою роль до конца.

      – Прости меня! Я не буду больше, честно. Я буду тебя слушаться. Ну Кристоф, прошу тебя…

      – Не впечатляет, – четно ответил он и неспешно разорвал на мне майку.

      Теперь слезы тонкими ручейками стекали по лицу и каплями падали на обнаженную грудь, оставляя после себя мокрые дорожки. В подвале было ужасно холодно, но я дрожала по другой причине. Чувство беспомощности давило на меня, переплетаясь с животным страхом перед этим человеком… Что он задумал? Отпустит ли он меня обратно или прямо сейчас замучает до смерти?

      – Кристоф, ты меня пугаешь, пожалуйста не…

      – Пугаю? – его голос показался удивленным.

      – Мне страшно.

      – Ты сама виновата, – ответил он и, нагнувшись, снял с меня трусики.