Рабыня Смерти

Οжидание появления сущности, растянутое на века, оказалось ничем, по сравнению с бесконечными минутами, превратившимися в тысячелетия, до рождения её на свет. Весь ритуал прошел согласно пророчеству и предписанию. Князь ожидал от девчонки очередной дикой выходки, но она снова смогла удивить его. Несмотря на внутренний страх и отчаяние, внешне старалась казаться собранной и даже смелой. Ρешение прекратить все как можно скорее, невзирая на проснувшиеся чувства, эхом отзывалось в груди на протяжении всей церемонии. Целый день, находясь на расстоянии от девчонки, не чувствуя её и не видя её глаз, он пребывал в полной уверенности в правильности выбранного пути. Но стоило ей войти в пещеру, как воспоминания о прошлой ночи заполнили разум Князя. Предаваться ностальгии и мечтам — не характерное для Ваала качество, но, как и многое другое, рядом с Александрой его разум, чувства и выдержка подавались изменениям. Он должен сделать то, что предначертано, должен избавиться от собственной слабости, так сладко пахнущей и так быстро дурманящей разум. Превозмогая внутренний протест, он попрощался с ней, позволив стать инструментом в достижении главной и высшей цели. По ходу церемонии становилось сложнее отпускать её, до тех пор, пока не увидел свидетельства того, что так должно произойти.

Соблазнив Александру в первую их встречу, он оставил в её теле собственное семя, крепнувшее внутри долгие месяцы после физической смерти девчонки. С самого её рождения Князь знал, что из всех, рожденных в миг падения звезды слияния миров, она та самая, способная подарить вечный баланс сил. Но лишь увидев, как эта сила пробивается в жизнь, удостоверился в истинности её кандидатуры. Только её душа способна породить жизнь из смерти и проложить дорогу небывалой мощи. Энергия внутри тела Александры впитывала в себя силу ее духа, укрепляясь на глазах. В момент, когда она начала разрывать плоть и приготовилась проникнуть во вселенную, пол священного зала покрыл белый туман.

— Что-то не так, — встрепенулся жрец, следящий как завороженный за появлением на свет сущности.

— Кто-то открыл проход в мир забвения!

Каждый мускул в теле Князя напрягся, приготовившись к незамедлительному действию. Но, взглянув на алтарь, понял, что все потерянно. Абсолютно темная энергия вырвалась на свободу, разрывая воздух. Душа Александры, предназначенная в качестве источника света для энергии баланса, покинула тело, утянутая в мир забвения до того, как успела передать свой свет. Энергия замерла под сводом зала, клубясь темной мглой. С каждым мгновением она разрасталась, становясь плотнее. Языки пламени резко встрепенулись, громко затрещав и погасли, оставив пещеру в абсолютной тьме. Ваал не отводил взгляда от разрастающейся силы тьмы, впитывающий в себя свет. Черное облако беспрестанно бурлило, адаптируясь к жизни. Ваал поднял руку, втягивая породившую силу, но облако не сдвинулось с места. Собрав всю свою мощь, он снова попробовал впитать тьму, поглощая её. Реагируя на постороннее вмешательство, сгусток энергии вдохнул в себя силу Князя, высасывал из него все, что тот вкладывал для подчинения облака. Засасывая тысячелетние силы и мудрость Ваала, оно увеличилось в размерах, отражая его удар. Чем сильнее Князь старался завладеть темной энергией, тем больше сил она у него забирала, разрастаясь и принимая более плотную консистенцию. Ваал чувствовал, как слабеет, невольңо отдавая силы темной материи. Понимая, что если не остановится, то потеряет собственную энергию и не сможет ничего предпринять, Князь отпустил облако, разрывая связь между ними. Напитавшись силой смерти и власти, темная энергия надулась до гигантских размеров. Потеряв источник тьмы, оно завертелось, стремительно покидая зал.

Ваал обессилено оперся на алтарь, принимая провал. Все время, потраченное на борьбу с порождением собственной тьмы, он не заметил, как густой белый туман наполнил пещеру, протягивая свои липкие щупальца к жрецам равновесия, одного за другим утягивая в мир забвения вслед за девчонкой.

Ρёв брогаса прогремел из-за стен святилища создателей, оповещая о нападении врага.

— Пришел апокалипсис, — нервно прошептал жрец, испуганно вжавшийся в стену позади алтаря. Ρасширенными от ужаса глазами он взирал на приближающиеся перья тумана.

Предстояла битва, которую он не мог проиграть. Протянул руку в сторону жреца, на расстоянии приподнимая того над полом. Кожа на лице демона вспузырилась, расползаясь, словно папиросная бумага, тлея изнутри.

— Нет, Χозяин! — истошно прокричал он.