Ради большой любви

Пауза. Молодой человек попал в тупик, поднял плечи и так застыл на полминуты.

– Значит, подтвердить, что вы находились дома, некому?

– Только хозяйская кошка может подтвердить.

– Скажите, почему в приемной горел свет в ту ночь?

– Да, горел… – совсем растерялся он. – Я пришел на работу, а свет горел… Наверное, забыл погасить, хотя мне кажется, что я его погасил.

– Спасибо…

В конце рабочего дня Урванцева зашла к Князеву, который обсуждал с Климом первостепенные задачи. Говорить не боялись, милиция прощупала кабинет на предмет «жучков» – чисто.

– Ну, что, Пал Палыч, из всех опрошенных у двоих нет алиби – у главного инженера и Оскара. У третьего оно тоже сомнительное – у Колчина. А теперь давайте порассуждаем вместе. Пожарная дверь, которая находится напротив входа в подвал, оказывается, не заперта. Небольшой, так называемый амбарный замок висит, но дужка у него перекушена.

– Никогда не обращал внимания на пожарную дверь и тем более на амбарный замок, – озадаченно вымолвил Князев.

– Что интересно, – продолжила она, – на срезе металл окислился, отсюда следует, что перекусили дужку давно, а не в ночь убийства Ермакова. Значит, запасным выходом кто-то пользовался не один раз. Думаю, убийца покинул здание через пожарную дверь. Вне сомнений, он и перекусил дужку замка.

– Так, – произнес Князев, что-то вычисляя в уме. – Если это сделано давно, то для того, чтобы что-то внести или вынести.

– Логично, – согласилась она. – Вы забыли добавить: тайком зайти и выйти.

– Насколько я помню, дверь перекрывает железная перекладина, – подал голос Клим. – Если отсюда выйти, то перекладину не поставишь на место, как же этого никто не заметил?

– А вы часто обращали на нее внимание, когда поднимались по лестнице? – подхватила Урванцева. – Видели, что она болтается, а не перекрывает дверь? Вспоминайте, вспоминайте…

Клим выпятил нижнюю губу, но ответил быстро:

– Не помню такого.

– То, что постоянно попадается на глаза, в конце концов уже не замечаешь, – сказала Урванцева. – Об этом догадывался убийца, и когда ему нужно было войти незамеченным, он подготавливал дверь, например, задерживаясь на работе, когда подавляющая часть служащих расходилась. После этого он тоже уходил, обращая внимание вахтера на себя, а потом возвращался уже через пожарную дверь.

– Стоп, Елена Петровна, – остановил ее Князев. – Вы не ответили: как же никто не заметил, что пожарная дверь открыта?

– Для того чтобы вернуть перекладину на место и повесить замок, Пал Палыч, достаточно прийти раньше всех на работу и привести дверь в надлежащий вид. А ведь ваша ситуация не безнадежна, – успокоила их Урванцева. – Смотрите, у Пал Палыча пропал пистолет, из которого был убит Ермаков, вдобавок кто-то поставил «жучок» в кабинете. Днем это сделать рискованно, если только не войти в отсутствие Пал Палыча, для чего надо иметь ключ.

– Ключ есть у Оскара, – вставил Клим.

– Отлично, это мог сделать Оскар, – кивнула Урванцева. – Но один человек оставался в здании допоздна, а то и ночевал здесь.

– Главный инженер? – спросил Князев.

– Да. А он утверждает, будто в ночь убийства вышел в туалет и увидел, что в приемной горит свет. Это было примерно в одиннадцать, но Оскар ушел в начале десятого.

– А как Оскар объясняет свет в приемной? – спросил Клим.

– Говорит, забыл выключить. Но есть и третий подозреваемый – Колчин, который тоже мог прийти, выждать, когда вахтер покинет пост или уснет, потом взять ключ от приемной, войти в кабинет Пал Палыча и забрать пистолет. А вышел он через пожарный ход. Кстати, на работу утром после убийства Ермакова Колчин приехал раньше и, по словам вахтера, вошел вместе с Оскаром.

– Минуточку! – поднял руку Клим. – Раз пистолет украден, то убийца знал, что он ему пригодится, ведь так?

– Но почему он оказался в подвале с Ермаковым, если предположить, что догадался, кого конкретно ему следует бояться? – задала встречный вопрос она.

– Извините, что перебиваю, – вмешалась Малика, о которой все забыли. – Пал Палыч, ты дал задание Ермакову найти того, кто прослушивал твои разговоры в этом кабинете. Он предположил, что запись велась автоматически, а когда был обнаружен «жучок», слухач унес аппаратуру прослушивания и перекинул ее через забор. Но через заводскую ограду не так-то просто перекинуть что бы то ни было, она же очень высокая и каменная, как минимум нужна лестница, а ее заметила бы охрана завода…

– Так-так-так… – заинтересовалась Урванцева.

– Помните, Елена Петровна, вы говорили, будто в подвале были переставлены вещи… то есть хлам. И вы сказали, что этим занимался Ермаков.

– На слое пыли были отпечатки только его туфель. И что?

– А если он искал аппаратуру, предположив, что ее не вынесли? Судя по отпечатку на столе в комнате прослушивания, этот прибор немаленький, и Ермаков был уверен, что он старый, значит, громоздкий. Думаю, поэтому он и ключи от кабинетов брал – искал аппаратуру.

– И если Ермаков ее нашел в подвале… – закивала Урванцева.

– …он ждал, когда придет за ней тот, кто ее там спрятал, – закончила Малика. – Потому что до самой смерти Ермаков не знал этого человека.