Ради Инглиш (ЛП)

Если мое сердце застучит еще сильнее, оно выпрыгнет наружу и убежит за дверь. Он отпускает свой член и раздвигает мои бедра еще шире. Берет одну мою ногу и запрокидывает ее себе на плечо, притянув мою задницу к самому краю столешницы. Он проходится вверх и вниз по моему клитору.

— Смотри. Не отводи глаза.

Он упирается членом в мою дырочку и произносит:

— Я собираюсь растягивать твою киску так широко, пока ты не начнешь выкрикивать мое имя, кончая. Ты этого хочешь?

— Да.

Он начинает медленно входить в меня, до боли медленно. Мне хочется схватить его и прижать к себе, но я не могу дотянуться. Бек надавливает рукой мне на живот, останавливая меня.

— Просто смотри.

Когда он, наконец, полностью погружается в меня, я уже верчусь от нетерпения, и он выходит из меня. Повторяет это снова. Медленно, медленно, медленно. Я пытаюсь прикоснуться хотя бы пальцем, но он отводит его в сторону.

— Ты ведь помнишь, что это все мое?

Я тяжело дышу, словно пробежала не одну милю. Капли пота стекают по моему лбу, а я ничего толком не делаю, лишь сижу на месте.

— Наблюдай, Печенька. Это чертовски сексуально.

Я так и поступаю, начав втягиваться в процесс. Желание нарастает и нарастает, так хорошо. Удовольствие настолько сильно овладевает мной, мне кажется, что такого я раньше не испытывала. Вдруг меня пронзает ошеломляющий оргазм, накрывающий с ног до головы. Я слышу чей-то всхлип, и не сразу понимаю, что это я.

— Мне кажется, кому-то нужно прилечь.

Он поднимает меня на руки и относит в кровать.

— Какого черта, Бек. Мне кажется, ты сломал мою киску. Снова.

Он опускает меня на кровать и покрывает нежными поцелуями мое лицо, грудь и живот.

— Ты невероятна. И то, как ты ощущаешься вокруг моего члена, просто изумительно.

***

Мы лежим на кровати, целуясь и воркуя, как парочка подростков, когда он спрашивает:

— Печенька, ты когда-нибудь разговаривала с кем-либо о том, что произошло с твоим отцом?

Его вопрос шокирует меня настолько сильно, что каждый мускул моего тела напрягается.

— Эм, нет. Только с Мишель. Все.

— И с ее мамой тоже?

— Ну, может быть, немного, — бормочу я.

По большей части я была сосредоточена на поступлении в колледж. Мы с Мишель были соседками, поэтому ее мама обо всем позаботилась. Она даже купила для меня спальные принадлежности, а также зарядку для телефона и многое другое, потому что у меня не было денег. Она была так добра ко мне. Мама Мишель обращалась со мной, как со второй дочерью. Я усмехнулась. Если бы не она, я бы пошла в колледж только с тем, что у меня было.

— А ты разговаривала с ней о том, что чувствуешь?

Я приподнимаю голову так, чтобы видеть его сине-зеленые глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— У тебя случилась трагедия, причем дважды в таком молодом возрасте. Твой отец не смог помочь тебе с этим, потому что погрузился в свое горе. Мне интересно, горюешь ли ты сейчас?

— Возможно. Со мной столько всего произошло, что у меня не было времени, чтобы сконцентрироваться на его смерти. На обеих смертях.

Помню, как отец вернулся домой и еще несколько часов не мог сообщить мне, что мама ушла.

— Как ты с этим справилась, Печенька? — спрашивает он и притягивает меня к себе поближе. — Я не могу представить, что ты чувствовала в тот момент.

— Думаю, я похоронила некоторые свои чувства. Я плохо помню похороны, отец практически все время игнорировал меня. Он едва ли говорил со мной на протяжении нескольких недель. Я оставалась в своей комнате и плакала. А потом началось пьянство. Он был хорошим человеком, но это смущало моих друзей, и они прекратили со мной общаться. Я не знала, что сказать, когда умерла мама. Все бросили меня, кроме Мишель. Но мне было так стыдно говорить с ней о чем-то. Отец пил все время, а затем произошла авария. Когда в тот вечер появилась полиция, я не удивилась. Самое ужасное то, что он убил других людей.

— Он втянул тебя в ужасную ситуацию.

— Да, но он был так потерян из-за смерти мамы. Я просто рада, что это не случилось на год раньше. Меня бы отправили в приют из-за возраста. Мне, по крайней мере, было уже восемнадцать, и я собиралась в колледж. Когда я потеряла все, включая дом, мне уже было все равно, потому я уехала оттуда навсегда.

— Хм, полагаю, ты права. Так они забрали все ваше имущество?

— Ага. У нас не так-то и много было. Но семья жертв получила все. Я не виню их. Он не должен был садиться за руль. Я тоже была виновата в этом.

— А они учли все ваши обстоятельства?

— Я не сказала им. Я бы не посмела. Это всего лишь деньги, они не вернули бы им мать и дочь. Я отдала тому мужчине все, что могла.

— Но это нечестно. Ты была по уши в долгах, твой адвокат пытался это оспорить?

— Бек, это ничего не значило для меня. Я понимала, что мне придется нелегко.

— Почему?

— Потому что перерыв в работе заставил меня осознать то, что случилось.

— Но ты ведь была в колледже. Это обычно время веселья.

Положив ладонь ему на щеку, я произношу:

— Каждый по-своему учился в колледже. Как ты, например. Я же жила за счет Мишель. Для меня этого было достаточно.