Ради мести

Дело всей жизни, только ради этого он и ехал сюда, только ради этого лазал по супермаркетам, воровал, убивал, выживал, когда казалось уже все, не выживет. Но выживал и снова рвался вперед не ради власти, но ради мести. Теперь у него есть все для того что бы отомстить и при этом остаться в живых, и начать новую жизнь с пользой для окружающих.

Да, у него есть все. Он победил систему и дал людям красивую идею. Только бы эту идею не обгадили, не замарали. Так ведь всегда бывает, когда самый обычный человек не может мириться с несправедливостью, он начинает творить. В его грязной приземленной душе зарождается светлая, чистая, великая идея.

Она вынашивается в утробе своей «матери», вынашивается не один день и даже не месяц, вынашивается, чтобы в один прекрасный момент расправить белоснежные крылья и… И вот она летит, сначала робко, неумело, потом взлетает все выше и выше и вот уже собравшиеся внизу люди тычут в нее пальцем, шепчут ее имя, умирают за нее, сражаясь с несправедливостью. Конечно найдутся и такие, которые будут швырять в нее палки и камни, да только куда им. Высоко летит идея камнем ее не сшибешь. Ее сшибут другие, доброжелатели, которые вспомнят про того обычного человека, который ее породил. Доброжелатели, конечно из лучших побуждений, прилепят к идее того грязного и невзрачного, станут обмазывать эту идею грязью, в полной уверенности что делают благо. И вот идея уже не та белая высоко парящая птица, она опускается ниже, ниже и застывает где-то посередине. Она еще летит, но теперь в нее можно зашвырнуть палкой, камнем и докинуть, и если не сшибить, то ударить и вполне заслуженно.

Это было бы приятно, подумал Стас, если бы его имя не забыли, боготворили, связали с идеей, но тогда идея погибнет, или помельчает, снизится. Нет, лучше помереть безвестным, чем обмарать такое чистое, светлое, которое придумывает не грязный человек, а чистая душа человеческая.

Стас вдруг подскочил, боясь потерять мысль, подбежал к столу, схватил клочок бумаги и ручку, быстро зачирикал, оставляя черные закорючки на белом листе:

«Мы боролись за идею,
Верили в нее мы свято,
Мы хотели побыстрее
Рай построить вам, ребята.»

Стас задумался, дописал:

«Чтобы каждый жил спокойно,
Чтоб другим жить не мешал,
Чтобы жизнь была достойной».

А что дальше? Нужно коротко и хлестко, а слов нет. Стас остервенело зачиркал последние три строчки, начал заново:

«Чтоб в людей мы превратились,
Извиняюсь, из блядей»

Нет, не то! Совсем не то! Он снова и снова терзал листок, впивался зубами в обгрызанную ручку. Он то писал, то зачеркивал, то сидел и тупо смотрел на лист, стараясь подобрать слова, но стихи оказались не его стихией, быть может потому, что он был тем самым обычным грязным человеком, а для того, что бы писать стихи, нужно быть чище? Стас отбросил листок, на котором осталось лишь несколько строчек. И расстроенно всадил ручку в стол.

В дверь постучали и через мгновение в комнату вошел Иван Иванович с бутылкой в одной руке и штопором и двумя бокалами — в другой:

— Что ты делаешь?

— Стихи пишу, — буркнул Стас.

— Какие стихи? — любезно поинтересовался Иван Иванович.

— Эпитафию, — зло усмехнулся Стас.

— Шутишь? Ну-ну. Давай-ка лучше выпьем, мой мальчик. Выпьем за нашу победу, — Иван Иванович с чавкающим щелчком вытянул пробку из бутылки, разлил вино в два бокала.

— За нашу победу! — повторил он протягивая бокал.

— За мою победу, — сухо поправил Стас.

— Да ла-адно, — протянул Иван Иванович, смакуя золотистое вино. — За нашу. Формально победил ты, но мы-то знаем, кто стоит за твоей победой.

— Кто?

— Не знаешь? Если бы не я, тебе бы и теперь гнить в какой-нибудь подворотне, а то и вообще помер бы давно.

— Если бы не вы, я бы и сам перевернул здесь все. У меня была цель и…

— Да ничего у тебя не было, — разозлился Иван Иванович. — Цель у него была! Ха-ха! А кто преподнес тебе эту цель на блюдечке? Я. Изначально все это затеял я. Я разработал этот грандиозный план, я начал его реализовывать. Знаешь когда? Да тебя тогда еще и на свете-то не было. Я вычислил местонахождение твоего папаши, я запустил машину, которая потом с радостью и совершенно самостоятельно принялась уничтожать не прошедших регистрацию. Я навел силовиков на ту лесную деревеньку, в которой ты родился. Я сохранил тебе жизнь и я отомстил тем, кто убил твоих родителей. Это не пустые слова: из тех барбосов, что сравняли с землей твою деревушку, ни одного не осталось в живых. А как ты думаешь, кто уберегал тебя от больших бед, когда ты пробирался в столицу? И здесь я возвел тебя до таких высот, что… Ты что?

— Ничего, — спокойно ответил Стас. От него повеяло нечеловеческой угрозой. — Просто смотрю. Запоминаю.

— Чего?