Ради неё и тебя (СИ)

Анастасия взялась двумя руками в поручень, словив себя на мысли, что рядом с Карповым совсем не смущается, как рядом с Юрой Севериным. Это развеселило Настю.

— Я тебе нравлюсь? — кокетливо спросила она Карпова.

— Какая разница? — Макар пожал плечами. — Тебе же Юрка симпатичен.

— Это ты с высоты своего наблюдательного пункта рассмотрел? — улыбнулась Анастасия.

— Рассмотрел, — пробубнил Карпов, а потом кивнул головой в сторону окна. — Твоя остановка следующая.

Настя глянула в окно и поняла, что Карпов прав.

— Пойду, — с некоторым сожалением проговорила она, поворачиваясь к двери.

— П-подожди, — остановил её Макар, вдруг начав заикаться. — И-из-в-вини, ч-что н-на-пугал.

— Не парься. Я в порядке, — милостиво объявила Анастасия и двинулась к выходу.

Карпов отвернулся к окну.

— Он странный, этот фанат Микки Мауса, — размышляла Настя, ожидая, когда автобус подъедет к остановке. — Вздумал следить за мной вместо того, чтобы просто подкатить. Точно ненормальный! С другой стороны, раз я ему так интересна, то можно у него про Северина спросить. Хотя, что он скажет?

Автобус уже свернул с центральной улицы, проехал небольшой перекресток, примыкающий к городскому парку, и выехал на тихую улицу, где стоял дом Анастасии. Когда до нужной Насте остановки оставалось всего-ничего, Макарова всё же вернулась к окну, у которого Карпов по-прежнему рассматривал город.

— Я хочу спросить, — быстро начала она говорить. — Ты ведь хорошо знаешь Юру Северина? Вы учились в одном классе.

— И что? — Карпов повернул голову в сторону Насти.

— Он вообще адекватный? — осторожно задала вопрос Макарова.

— Не имею привычки за глаза обсуждать людей. Это неправильно, — уклонился от ответа Карпов.

— Какой ты правильный, — фыркнула Настя и пояснила. — Просто, понимаешь, Северин сегодня утром ожидал меня возле двери квартиры, чтобы на работу проводить. Пока шли к автобусу, Юра говорил такие вещи, от которых, если честно, мне не по себе было. Наверное, это глупо звучит?

Карпов молчал.

— Вроде, Юра ничего плохого не делает, — продолжила Настя, которой очень хотелось выговориться, — только рядом с ним почему-то становится страшно.

— Держись от Севера подальше, — посоветовал Макар.

— Я ему пыталась утром сказать, чтобы он не приходил к детскому саду и вообще не искал встреч со мной. Северин меня не стал слушать. Ещё так настойчиво набивается в гости! — эмоционально объясняла Настя.

— Так ты с работы пораньше сбежала, чтобы с Юркой вечером не встретиться, — догадался Карпов.

— Не сбежала, а отпросилась, — поправила его Анастасия.

Карпов, тяжело вздохнув, снова уставился в окно.

— Спасибо, что выслушал, — искренне поблагодарила Настя угрюмого Карпова и, увидев красную крышу своей остановки, спохватилась. — Я приехала.

Она подошла к распахнувшейся двери автобуса, через плечо в последний раз глянула на Карпова, которого уже не интересовало окно: он смотрел Насте вслед. Анастасия натянуто улыбнулась, спешно махнула рукой "пока," а потом покинула автобус.

Оказавшись на улице, Макарова остановилась, чтобы собраться с мыслями.

— Настёна! — услышала она позади себя голос Карпова и обернулась.

Макар стоял у открытой автобусной двери.

— Н-не п-пускай Ю-юру к-к себе в к-квартиру! — заикаясь, произнёс он.

Дверь со стуком закрылась, автобус тронулся.

Настя растерянно смотрела вслед уезжающему автобусу, и в душе её снова разгоралось пламя страха.

Глава 10

Придя в себя после слов Макара, Анастасия направилась в маленький продуктовый магазин, расположенный прямо за остановкой. Закупившись там молоком и хлебом, она пришла домой, включила для фона телевизор, где сексопильная ведущая предрекала заморозки на субботнюю и воскресную ночи, переоделась в джинсы, достала из стиральной машины серый кашемировый пуловер, одела его, после чего занялась приготовлением овсяной каши. Когда каша была готова, Настя поела, сидя в комнате перед включенным телевизором, пощёлкала каналы, нашла приятный концерт и под песни принялась за работу над неоконченной вышивкой.

Около шести вечера Макарова решила выпить чая. Она встала с дивана, чтобы переместиться на кухню и поставить на газовую плиту чайник, но, сделав два шага, замерла на месте: дверной звонок вдруг зашёлся в истеричном звоне.

Сердце Макаровой бешено застучало. Анастасия быстро выключила телевизор, а затем, крадучись, пробралась в крошечную прихожую и глянула в дверной глазок. В нём была темнота, хотя Макарова точно помнила, что сосед утром починил свет на лестничной площадке.

Настя прислонилась к стене, про себя молясь, чтобы стоящий за дверью визитёр не оказался Севериным.

— Настенька, открой дверь, — попросил из-за двери голос Юры. — Я знаю, что ты дома. У тебя свет горит.

Настя снова глянула в глазок. Теперь она отчётливо увидела в нём что-то красное. Это красное отодвинули от глазка. Розы. Красные розы. Потом в глазке снова стало темно.

— Рассмотрела? — спросил Юра. — Я с цветами и тортом.

— Он глазок пальцем закрывает, — догадалась Настя.

— Открой дверь, — умолял Северин. — Уверяю, что пришёл с добрыми намерениями. Чаю попьём, тортика поедим.