Ради острых ощущений. Гремучая смесь

— Доброе утро, Оленька, — улыбаясь, поприветствовал он меня.

— Доброе утро! — растерянно ответила я. — А откуда, Паша, вы взяли продукты? Ведь вам нельзя выходить из дома!

— А я не выходил! — весело сказал Павел. — Я просто заглянул к вам в буфет, нашел муку, сухое молоко и немного растительного масла в бутылке. А в холодильнике было одно яйцо. Всего этого мне вполне хватило.

— Ну, вы прямо прирожденный кулинар! — Я все еще не могла прийти в себя. Приготовить блинчики из того, что он смог найти в моем доме? Мне бы и в голову не пришло, что это можно сделать. И сразу же мне стало очень стыдно.

— Спасибо вам огромное, Паша! Но я сейчас быстренько сбегаю в магазин и куплю чего-нибудь!

Павел попытался меня остановить, но в этот момент зазвонил телефон. Я взяла трубку и услышала голос Полины:

— Оля! Ты уже встала?

— Да, мы оба… — начала я, но Полина прервала меня:

— Приезжай ко мне на работу, нужно поговорить!

— А по телефону нельзя, Поля? Ты знаешь, я еще не завтракала!

— По телефону нельзя. Быстрее завтракай и приезжай, — отрезала Полина.

Я со вздохом положила трубку и пошла в кухню. Павел уже допек блинчики и ждал меня, поставив блюдо с ними на середину стола.

— Звонила Поля, — сообщила я.

— Да? — обрадовался он. — И что она сказала?

— Просит приехать к ней на работу. Поговорить. Сейчас буду собираться.

Я быстренько проглотила горячий блинчик, который имел бесподобный вкус.

— Это меня Полина научила, — с гордостью сказал Павел, заметив мои округлившиеся глаза. — Я и сам люблю готовить, а она помогает.

— Это просто замечательно! — с легкой завистью сказала я, вспомнив, что ни я, ни Кирилл готовить не любили.

— Вы простите меня, ради бога, Оля, что я вам столько хлопот доставляю, — виновато произнес Павел. — Честное слово, когда это все закончится, я вас обязательно отблагодарю. Вот увидите!

— Что вы! — возразила я. — Разве можно помогать человеку из-за выгоды? Людям нужно помогать бескорыстно!

С этими словами я запихнула в рот еще. один блинчик и вышла из квартиры, заперев ее на ключ. Перед этим я велела Павлу не реагировать на звонки в дверь, если такие будут, хотя я от души надеялась, что сегодня никому не захочется меня навестить.

Я вышла из дома и направилась на троллейбусную остановку. Время было как раз такое, когда все спешили на работу, и первый троллейбус оказался переполненным. Я решила его пропустить. Но и второй троллейбус ничем не отличался от первого. Его я тоже проигнорировала.

Через двадцать минут я решила, что все, хватит, сажусь в следующий, каким бы он ни был. Но, как назло, после принятия мной такого решения троллейбусы вообще перестали ходить. В итоге я простояла на остановке сорок восемь минут.

Черт, Полина обязательно будет ругать меня за несобранность и непунктуальность. Наконец подошел. долгожданный троллейбус, который после того, как в него набились все стоявшие на остановке пассажиры, обогнал по переполненности те два, что я пропустила, и я покатила к Полине.

Она уже сидела в вестибюле и ждала меня. Как ни странно, ругаться она не стала. Взгляд ее был усталым и озабоченным. Мне сразу стало жалко сестру. Я поняла, как она переживает из-за случившегося, и взяла ее за руку.

— Поля, милая, — сказала я ласково, поглаживая ее руку, — все будет хорошо, не беспокойся!

— Я знаю, — ответила Полина, пожимая мои пальцы. — Но сперва надо довести это дело до конца. Мне нужно будет позвонить Жоре, чтоб он дал мне возможность встретиться с этим Шипом и поговорить. У него я все узнаю. А ты пока, будь добра, встреться с Борисом Чуркиным и спроси у него, откуда им стало известно об этом преступлении. И еще. Выясни у него, кем был этот Маслов. Почему об этом ничего не говорится в статье?

— Поля, а как же я это выясню? Вдруг он не захочет со мной разговаривать?

— Господи, Оля, ну придумай что-нибудь! Прояви свою фантазию, умение подойти к людям, ты же психолог! Этот Чуркин работает в «Тарасовских новостях». Езжай в редакцию и ищи его.

Я вздохнула:

— Ну, хорошо, дорогая, я постараюсь!

— Спасибо тебе!

Полина чмокнула меня в щеку:

— Позвони мне домой, когда вернешься, Оленька. Только не упоминай местоимение «мы» и вообще не говори ни слова о Павле. Я не думаю, чтобы мой телефон прослушивался, а тем более твой, но береженого бог бережет. Поэтому надо соблюдать осторожность.

Полина закурила сигарету, глубоко затянулась и выпустила дым прямо мне в лицо. Я невольно отшатнулась.

— Хорошо, Поля, я все поняла.

— Как вы там? — помолчав, спросила Полина, и я уловила какие-то незнакомые нотки в ее голосе, очень похожие на нотки ревности.

— Мы как? Да все нормально. Паша вот завтрак сегодня приготовил…

При этих словах Полина чуть не подавилась сигаретным дымом. Черт, и надо же было мне это ляпнуть! Совсем забыла, что она без ума от своего Паши! Доказывай теперь, что ты не верблюд!

— Поля, ты только не подумай ничего плохого, просто он проснулся раньше меня, — начала я оправдываться.

Как все-таки это глупо! Оправдываться, когда совершенно ни в чем не виновата!