Ради раба

Ад рванулся к Элону, на длину поводка. Стайн дернул его назад, Ад снял кольцо поводка с ошейника и метнулся, прежде чем его смогли удержать, к зверю, вырвая из него вибратор. Элон вскричал от резкого движения. Ад ввел палец в Элона, проверяя повреждения, поглаживая ссадины. Крови не было. Ад достал палец, облизнул его. Стайн ощутил животную эрекцию, подошел к Аду, за волосы дернул его вверх.

– Молодец, я люблю дерзких. Всегда есть повод, – он потянул Ада за волосы к месту Саймона.

Алетта подошла, отстегнула Элона. Он бессильно упал на пол, наблюдая, что делают с Адом.

– Лгун, – пнула Элона Алетта, склонилась, вдруг застигнутая врасплох приливом нежности к самцу, бережно поцеловала его губы. – Но какой красивый.

Элон благодарно, за нежность, погладил руку госпожи.

– Мне казалось что я истекаю кровью.

– Стоит тебе вставить его, ты тут же начинаешь что-нибудь выдумывать, – отмахнулась Алетта. – Сделай кофе, а то этот придурок ничего не может. А мне нужно получить извинения раба.

– Госпожа, я добьюсь для вас извинений, а потом сделаю кофе, – предложил Элон, поднимаясь. У Алетты дух захватило. Глаза ее засияли.

– Хорошо.

Стайн подобрал откинутый Джином маятник. Пока он ходил, Элон опасно подошел к Аду, начал хлестать его рукой наотмашь по лицу и телу.

– Не смей никогда дерзить господам, – зло говорил Элон. Он переволновался за свою святыню, и теперь сбрасывал свое досадливое волнение на нем. Непонятно, что могли бы сделать с ним господа. Пусть лучше он его изобьет, чем будет видеть изощренные корчи фантазий господ над ним.

Ад возбужденно сладостно застонал, звонко выдыхая от ударов Элона. Он покорно упал на колени перед ним, вожделение появившееся в комнате можно было, казалось потрогать руками. Ад обнял бедра Элона, прижался к его ногам.

– Я ведь не дерзил… – выдохнул Ад, – я… только… думал… что… ты можешь… истечь…

Элон за волосы подтащил истерично стонущего Ада к Алетте.

– А сейчас ты попросишь прощения у госпожи Алетты, и никогда не будешь ей хамить, – зло рычал Элон.

Ад смотрел на мужчину, содрогаясь от сладострастия. Перевел глаза на Алетту, развел руками, криво улыбнувшись.

– Ну, извини.

Алетта сидела в кресле, с восхищением глядя на Элона.

– Дура, – ревностно прошипел Ад, заметив взгляд Алетты, и казалось, примерялся, как вцепиться ей в глаза.

Стайн изумленно смотрел на пару. Но зрелище ему нравилось. Красиво, когда раб вступается за госпожу, красиво, когда ставят на место нахала. Наверняка алчной шлюхе невыносимо, что «его бог» вступается за госпожу. Джин бросил рыдающего Саймона, прижав его ногой к подушкам, и устремил взгляд на зверя и молодую рептилию. Элон притянул Ада к себе, сбив змеиный прыжок в глаза Алетты, и снова начал хлестать его. Ад возмущенно, истерично-восторженно кричал. Чувствовалось, что он возмущен, что ему помешали, и от восторга боли мальчик кончал. Ад плакал, недовольно шипел и задыхался от страсти. Рабы замерли в ужасе, глядя, как зверь избивает дерзкого раба.

– Я буду бить тебя пока… – рычал Элон, получив новую порцию страха, за дерзость Ада. Ад содрогнулся и кончил, – я не поверю, что ты испытываешь вину за свои слова. И буду бить тебя каждый раз, когда ты посмеешь меня ослушаться, так, что ты будешь мочиться от ужаса… – Ад дрожал от сладости, в глазах темнело от экстаза, мальчик сладким взрывом разрыдался от сладких невыносимых эмоций. Господа дурели от вожделения. Все, что они искали, ожидали, было сейчас здесь, но они не имели к этому отношения. В осязаемый поток вожделения вмешалась чья-то хищная настороженность, древняя, опасная. Элон испугался, что перегнул палку, услышав взрыв эмоций Ада, но решил закончить наказание, чтобы это остановило Ада в следующий раз, – при виде господ.

Господа заулыбались. Ад дернулся, наваждение спало, настороженность исчезла, как будто ее отдернули, вожделение настороженно затихло. Ад изумленно непонимающе смотрел на Элона. Срыв был настолько ощутимым, что стало снова неприятно, как в «Лезвии», мальчик захлопнулся, как красивая шкатулка, скрывая редкие драгоценности. Джин цокнул языком.

– Ой, ну вы, вообще, какие-то… – досадливо выдохнул он в рваной тишине. – Ну вы даете…

– Попробуешь снова, – угрожающе продолжил Элон, он единственный не ощутил ни красоты момента, ни уничтожения ее.

– Да извини же! – нервно сказал раздраженный голодный мальчик, которому не дали доесть эндорфин.

Алетта надменно посмотрела на Ада, перевела благосклонный взгляд на Элона и отвернулась.

– Что, сапоги полизать? – злился Ад, возбуждение кусалось, оборванность сладострастия отравой разливалась по телу.

Элон хлестнул Ада. Мальчик не доверяя больше, зло посмотрел на Элона, сверкая темными глазами.

– Ты меня ослушался. Я приказал тебе перестать дерзить и извиниться перед ней, – присел перед Адом Элон.

Ад зашелся в экстазе, звонко заскулил, изливаясь, что было тоже не по правилам, но слишком красиво. Древний интерес недоверчиво вмешался в вожделение. Было ощущение, что в комнате было две противоборствующие силы, и что нравилось одной, не нравилось другой.