Ради тебя

– Красивая, правда? – вернул себе внимание Влад. На глухой рык Брагина и попытку подойти поближе, он отреагировал смешком. – Я бы попросил тебя, дядюшка, отказаться от всякого рода глупостей, иначе твоя девчонка станет мертвее, чем должна. Как думаешь, ее шейку украсит разрез от уха и до уха?

Я взволнованно вскрикнула и зажала рот ладонью. Посмотрев в глаза Влада, утвердилась в мысли, что любые угрозы, слетевшие с его губ, не останутся пустыми.

– Будь послушной девочкой, сестренка, поехали. Тогда с твоей подружкой ничего не случится. Обещаю.

Его обещаниям была грош цена в базарный день. Я давно в этом убедилась. Но сейчас иного выбора, как согласиться на предложенные условия, у меня не было.

Рита дрожала, как осиновый лист на ветру. Мое тело стал сотрясать озноб. Только в этот раз не от осеннего холода, а от страха.

– Даша, беги! – крикнул Федор и кинулся на Влада.

Тот ловко увернулся. К Брагину подскочили двое жнецов. Завязалась борьба. Несколько сильных ударов сделали свое дело меньше, чем за две минуты. Федор Иванович остался лежать на земле без сознания.

Все это время я растерянно наблюдала за происходящим, не пытаясь предпринять попытки к бегству. Смысла еще сильнее подставляться не было. Жнецов было слишком много, особой скорости в беге мне не развить. Исход любой попытки воспротивиться приказу Владу – был мне известен. Провал.

Но я по-прежнему не теряла надежды договориться с Владом и выручить подругу. Все-таки нас связывали более чем близкие отношения, разве я могла настолько сильно ошибаться в человеке, за которого собиралась замуж? Нет. Влад обязательно смягчится и поможет мне.

– Отпусти ее, – обратилась к нему, делая шаг навстречу. – И я добровольно поеду туда, куда скажешь.

– Ты и так поедешь туда, куда я скажу, сестренка, – расплылся в многообещающей улыбке Влад. – А твоя подруженция останется гарантом твоей сговорчивости. Как только отдашь Демьяну все, что ему нужно, она будет свободна. И даже уйдет на своих двоих, почти не хромая. Я обещаю.

Рита протестующе запищала.

– Молчи, сука! – крикнул Влад, вынимая из кармана пиджака заправленный желтой жидкостью шприц.

Рукояткой ножа Михаил стукнул Риту в висок. Тело подруги дернулось и обмякло в сильных руках жнеца.

– Нет! – кинулась я к ним.

Сильные руки перехватили меня со спины прежде, чем я смогла хоть как-то увернуться. Влад приблизился, выпустил из шприца воздух и с деловой усмешкой воткнул мне иглу в шею. От мимолетной вспышки боли я дернулась.

– Это тебе за проклятие, сестренка, – прошипел он. – Спи. А потом повеселимся.

Ядовитый оскал Влада был последним, что я увидела перед тем, как тяжелая темнота полностью поглотила меня.

Глава 34

Раунд кошек-мышек

Ян был в бешенстве.

Она его обманула!

Провела вокруг пальца, как неразумного щенка!

И ведь знал, что Даша солгала, когда сказала, будто дождется его у двери. Знал и позволил ей сбежать! Идиот! На что только понадеялся? По собственной глупости решил дать шанс этому дурацкому чувству, которое люди называют доверием. Не сработало.

Ян никому еще не рассказывал таких подробностей о себе, как совсем недавно в кабинете. Думал, что этот разговор поможет им сблизиться, лучше понять друг друга… В итоге лишь вновь убедился, что искренность – лишний ломоть, который должен быть отрезан. Никому не нужны твое прошлое, твоя боль и твои скелеты в шкафу.

Вместо того чтобы эмоционально привязать к себе Дашу, он напугал ее до чертиков и все испортил!

Проклятье!

Ян впечатал кулак в стену. Костяшки пальцев хрустнули. На миг Кенгерлинского ослепила яркая вспышка острой боли в руке, что-то горячее стало спускаться от пальцев к запястью. Красная пелена не спала с глаз, но немного потускнела.

Он поднес руку к лицу, растопырив пальцы, принялся разглядывать нанесенный себе урон, как нечто обыденное и откровенно скучное. Костяшки были разбиты, кровь струйками стекала по коже, два сустава деформировались. Через полчаса последствий от этого удара и вовсе не останется. Жаль, что мистическая связь со Смертью не может избавить от ненужных воспоминаний и чувств так легко, как избавляет от телесных ран. Ян не мог умереть, пока являлся служащим Смерти. Точнее он вполне мог перестать дышать от неизлечимой раны, исчезнуть из физической оболочки на некоторое время, как исчезают нормальные души в период смерти, но в отличие от других, он неизменно возвращался обратно. В полностью исцеленное тело и с багажом всех предыдущих воспоминаний. А так как увольнения Кенгерлинскому ждать не приходилось, он оказался обречен жить, умирать, возвращаться и убивать… вечно.

Только знать этого никому не надо было. И Ян хранил тайну от всех.

Физическая боль больше не беспокоила, а еще никак не могла перекрыть агонию, что разрасталась в груди, словно хищный жар-цветок.

Воздух вокруг Яна загустел. Холод синими нитями расплетался от эпицентра «бедствия» по периметру дома. Низкая температура не приносила Яну никакого дискомфорта. Наоборот, помогала немного охладить пыл, чтобы не разнести к чертовой матери все, что попадалось сейчас на глаза.