Ради тебя

– Не представляешь, как мне нравится смотреть на тебя, когда ты ешь с моих рук,– чуть ли не простонал он.

Я продолжала жевать, тщательно избегая прямого взгляда в его лицо. Боялась, что не смогу справиться с тошнотой, если вдруг она вновь накатит.

Руки брата пахли мылом с лавандой и это единственное, что сейчас в нем не раздражало.

Внутренне я молилась, чтобы Гарик заткнулся. Когда он молчал, было легче переносить нашу близость, я даже могла представлять, что меня кормит не он, а… Артем.

Но Гарик решил по-другому. Его будто прорвало на откровения.

– Даша, что же ты со мной делаешь? – спросил он, катая прядь моих волос между пальцами свободной руки.

Я пожала плечами. Казалось, в ответе Гарик не нуждался. Да и мне нечего было ему сказать. Разве только, что он совершенно обезумел и плотское желание переросло в какую-то больную зависимость.

– Ведьма, – охрипшим голосом сказал он. – Башки меня лишила.

Гарик положил вилку в уже опустевшую тарелку и повернул мое лицо к себе. Его глаза вновь были полностью черными.

– Хочу тебя, – он облизал губы. – Невыносимо просто. А еще хочу сделать тебе приятное, словно жизнь моя зависит от твоего одобрения. И убить тебя хочу. И это все одновременно! Ты просто взрываешь мой мозг!

– Я не виновата, что…

– Тсс! – Гарик приложил палец к моим губам, а потом впился в них поцелуем.

Он облизывал, покусывал их, прося и одновременно требуя пустить его внутрь, но я не стала уступать ему в этом желании.

Через некоторое время Гарик отстранился, тяжело дыша:

– Точно ведьма. А ты знаешь, Даша, что делали с ведьмами?

Сжигали на костре.

Но ты, Гарик, не святая Инквизиция, чтобы принимать такие решения.

К тому же, по ходу я сама организовала нам огромную жаровню.

Вслух ничего отвечать не стала. Говорить было противно. Тошнота вновь подкатила к горлу и остановилась гадким комком. Во рту собралась кислая слюна.

– По глазам вижу, что знаешь, – почти промурлыкал брат. – Но я придумал нечто интереснее, моя ведьмочка.

Гарик подцепил двумя пальцами край моей футболки, его рука нырнула внутрь, соприкоснувшись с кожей моего живота.

Меня передернуло.

Отвращение заструилось вместо крови по жилам. Если бы можно было убивать силой взгляда, Гарик был бы уже трупом.

Невыносимая ненависть к нему поднялась изнутри меня.

– Не надоело еще развлекаться?

В дверях нагло улыбался младший брат Гарика, Андрей. Не могла сказать, что я хоть когда-либо испытывала к нему что-то схожее с симпатией, но именно в эту минуту безумна рада была его видеть.

Гарик нехотя убрал руку с моего живота, поправив задравшуюся футболку, и немного отодвинулся.

Дышать сразу же стало значительно легче.

– Тебя прежде, чем войти в чужую спальню, стучать не учили, бестолочь? – Недружелюбно ухмыльнулся Гарик. – Зачем приперся?

Андрей взлохматил белобрысую челку, а потом сложил крепкие руки на груди и с довольным видом облокотился о стену возле двери:

– Конкуренции боишься, братец? Что, между ногами она так хороша, что ты решил заделаться затворником в ее спальне?

Гарик взревел и мгновенно вскочил на ноги, приняв боевую стойку. Пружины тоскливо пискнули, разгибаясь в изначальное положение.

– Заткнись! – закричал он.

– А то что? Ударишь меня? – Андрей выпятил подбородок. – Я мирился со всеми твоими закидонами! Терпел! Ждал! Ты же помешался на этой сучке! Сначала сказал, что пока не оттрахаешь ее мы не свалим с этой идиотской фермы, а потом как побывал в ее дырке и вовсе головой тронулся! Ты думаешь, я не вижу, что происходит?

Гарик хищно надвигался на брата:

– И. Что же. Происходит, – выплевывал он слова. – Скажи мне.

– Да ты тронулся на ней! Брат, да ты даже вниз спускаешься только для того, чтобы приготовить пожрать этой шлюшке! Я тебя не узнаю, Гарик! Очнись! – кипятился Андрей. – Мы теперь застряли на этой смердючей ферме, вместо того, чтобы податься в город, как планировали! Вот, что происходит!

– Не смей ее так называть! – Гарик накинулся на брата с кулаками.

Он несколько раз съездил Андрею по физиономии.

На долю секунды мне показалось, что этот извращенец убьет младшего брата, не задумываясь. Настолько сильно он озверел.

Но когда кровь брызнула на его руку, Гарик отступил, стараясь отдышаться. Потом уставился на костяшки пальцев непонимающим взглядом, будто не знал, откуда там появилась кровь и чья она.

– Андрюха, прости… Я… не хотел, правда.

Гарик разбил брату нос.

Захлебываясь кровью, Андрей принялся хохотать.

– Вот как ты с братом, да? И ради кого?

– Это тебя не касается! – строго посмотрел на него Гарик. – Проваливай.

– А ты о матери подумал? У нее истерика целый день от того, что ты творишь!

Гарик сжал кулаки, но не произнес и слова.

Неожиданно Андрей метнулся к нему. Одной рукой он схватил Гарика за затылок, склоняя его голову к своей. Они соприкоснулись лбами.

– Брат, опомнись. Ты же сказал, что никто не узнает о перепихоне с этой девкой. А теперь знает не только мать, но и Рома. Замять не получится. Как только Рома отдаст ее обратно в детдом, она же тут же побежит в полицию! Заяву на тебя накатает! Сучка же несовершеннолетняя, бл*! Это реальный срок! Опомнись, брат. Пока не поздно.