Ради тебя

Адиса с трудом сосредоточился, отодвинул досадные ощущения на задворки разума и стал повторять руну снятия полога. Он даже не заметил сколько времени прошло, пока без остановки бубнил под нос слова на древнем, неприятном слуху, языке. Казалось, что время в тот момент и вовсе застыло…

От странного оцепенения Адиса очнулся в тот момент, когда его слуха достигли глухие стоны. Тут же сознание затопила буря настолько сильных эмоций, что он пошатнулся, будто от ощутимого толчка в грудь. Чужие чувства захлестывали, били через край и грозились придавить тяжестью, сорвав с губ последний вздох.

Отчаянье, боль, вина, разочарование, страх…

Все это было знакомо Адисе не понаслышке, но вместе эмоции создавали гремучую смесь. Яд.

Несколько десятков секунд ушло на внутреннюю борьбу.

Только тогда, когда Адиса был полностью уверен, что вернул контроль над своим телом и чужие эмоции больше не пробьют защитную стену – открыл глаза.

– Не смей, слышишь меня? Не смей. Не сейчас. Никогда, – шептал Брагин, все также раскачиваясь на коленях.

Он, то повышал голос, то понижал его до еле различимого шепота, такого, что некоторые слова невозможно было разобрать.

Адиса вытер вспотевший лоб:

– Она не дышит?

Мужчина дернулся, поднял голову и уставился на него невидящим взглядом. Его глаза были подернуты полупрозрачной дымкой. Адисе стало не по себе. Брагин точно смотрел сквозь него и в тоже время, будто прошивал этим странным взглядом его душу до самого дна.

– Мертва? – еще раз попытался пойти на контакт Адиса.

Мысль о том, что надо разворачиваться и скорей уходить из этого дома, пока чего доброго этот мужик не накинулся на него, безостановочно прокручивалась в голове. Никто не мог дать гарантий, что после того, как Брагин невесть каким макаром ворвался в закрытый круг, его разум остался нетронутым. Тем более, если судить по глазам…

– Что? – прохрипел Брагин, пытаясь сфокусировать взгляд.

Через несколько секунд Адиса с облегчением заметил, что ему это удалось. Исчезла отстраненность, а вместе с ней и пелена.

– Нет, дышит. Но слабо, – тихо ответил Брагин, возвращая свое внимание девушке, что продолжала безвольно лежать на его коленях.

– Я, конечно, не хирург, – как можно спокойнее начал Адиса. У него был огромный опыт общения с нестабильными личностями, в список к которым только что почти неосознанно была добавлена фамилия Брагина, – но, думаю, что первым делом необходимо перевязать рану и остановить кровотечение. Или один твой взгляд несет в себе целебные свойства?

– Что? – растерянно переспросил мужчина. – Черт! Какой же я идиот!

Брагин поднялся, осторожно подхватив девушку на руки, и быстро направился к выходу из комнаты. У подножья лестницы на второй этаж, он обернулся:

– Захвати аптечку и поднимайся за мной. Вторая дверь от лестницы. И поторапливайся. Мы и так потеряли слишком много времени.

Адиса кивнул, не став спорить с властностью, что прозвучала в голосе мужчины, который почему-то решил отдавать ему приказы. Пускай это было непривычно, позволять кому-то говорить с собой в таком тоне, но, как не странно, помогало отвлечься от мыслей про Яна.

Сделав несколько шагов в обратном направлении к гостиной, Адиса остановился как вкопанный:

– А где мне ее взять? – прокричал он, надеясь, что Брагин услышит, и подниматься на второй этаж вхолостую не придется.

– На кухне. Верхний шкафчик над раковиной.

Ответ заставил его усмехнуться. Кто хранит аптечку на кухне? Или же это специальная традиция хирургов?

Толком не понимая, что его так развеселило, Адиса быстро отыскал не отличавшуюся оригинальностью аптечку, – коробочка была белой с нарисованным красным крестиком посередине крышки, – и в несколько размашистых шагов-прыжков преодолел лестницу. Необходимую дверь он также нашел без особого труда. Комната, в которую ворвался, на ходу оценивая обстановку, однозначно была спальней. Даже взгляда мельком хватило на то, чтобы это понять. Огромная кровать послужила тонким намеком, а по скомканным простыням и разбросанной по полу одежде можно было судить, что до их с Яном прихода, ложе использовали по назначению или же не совсем.

Брагин выставил руку, даже не оборачиваясь к Адисе. Такое поведение могло его удивить, если бы было время удивляться. Адиса передал мужчине аптечку, обошел кровать и застыл возле окна, внимательно наблюдая за происходящим. Он не вмешивался, но был готов в любой момент прийти на помощь, если это потребуется.

Брагин действовал слаженно. В каждом его движении сквозил неприкрытый профессионализм и многолетний опыт. Если бы Адиса собственными глазами несколько минут назад в гостиной не видел растерянность и страх, что застыли на лице мужчины, то мог бы поспорить, что сейчас перед ним был совершенно другой человек. Тот, кто никогда ранее в своей жизни не сомневался в правильности решений. Более того, тот, кто даже и не знает, что такое сомнение, как таковое.