Ради тебя

– Я столько лет на тебя потратила, у*бок! А этой сучке все готовенькое досталось? Ну, уж нет! Захочу и буду говорить! Ничего ты мне не сделаешь! – оскалилась она. – Шлюха! Шлюха! Шлюха!

Ян замахнулся. Катерина вскрикнула, вжала голову в плечи и зажмурилась.

– Пошла. Вон. – Проскрипел он, еле сдерживаясь от удара. – Иначе. Я. Не. Ручаюсь. За. Себя.

Катерина дрожала. Она бочком протиснулась к столу, захватила свою сумочку и выбежала из кабинета.

Даже когда хлопнула входная дверь, Ян не мог совладать с дыханием. От гнева у него тряслись руки.

Еще никогда он не был так близок к тому, чтобы потерять контроль и ударить женщину.

И даже не существо, на которых периодически охотился, а просто женщину.

Глубже втянув воздух, Ян закашлялся. Ядовитый запах духов Катерины, казалось, пропитал здесь все. И напоминал ему о собственной никчемности и слабости. Он впервые не смог забыться посредством секса. Он впервые почти потерял над собой контроль. Он впервые чуть не ударил женщину.

Не утро, а гребанный аттракцион новых открытий!

Желудок Яна свело спазмом.

Кенгерлинский едва успел наклониться, как его вырвало на ковер. Желчью и виски.

Размазывая слюну по лицу, когда приступ закончился, Ян вышел из кабинета. До спальни он добрался пошатываясь.

В голове было слишком много противоречивых мыслей, поэтому Кенгерлинский отключил их все. На время. Только для того, чтобы хоть на полчаса испытать былое спокойствие.

После ледяного душа стало значительно легче.

Никого выпотрошить больше не хотелось. Да и смятение от того, что в последнее время творилось у него внутри, поутихло.

Наспех одевшись, Ян выскочил из спальни.

В коридоре, на первом этаже, он наткнулся на заспанную Эмму Эдуардовну. Домоуправительница всегда поднималась раньше всех в особняке, но, похоже, сейчас, это было рано даже по ее меркам.

Смерив Яна удивленным взглядом, она не стала устраивать допрос с пристрастием. Хотя зная эту женщину на протяжении стольких лет, Яна бы не удивило, поступи она так. Как и любая настоящая женщина, Эмма Эдуардовна была не в меру любопытна.

Обрадовавшись своей неожиданной удаче, Кенгерлинский решил, что сможет выбраться из дому без препятствий.

– Куда это вы направились, молодой человек? – остановил его строгий голос домоуправительницы.

Ян недовольно застыл на пороге. Он всегда ненавидел то влияние, которое имела на него эта женщина. Эмма Эдуардовна давно избавилась от статуса простого наемного работника. Она стала чем-то большим. Почти частью семьи, которой у него слишком давно не было, чтобы помнить, каково это.

– По делам, – беспечно пожал плечами он.

– На голодный желудок не пущу, – приструнила Эмма Эдуардовна и, махнув рукой, удалилась вглубь дома, даже не оборачиваясь. – Следуйте за мной.

Ян послушно поплелся следом. Странно, но тошнота больше не мучила его. Рези в желудке исчезли. Поэтому, когда Эмма Эдуардовна приготовила ему ароматную яичницу, он накинулся на еду с большим удовольствием, чем ожидал.

Завтрак прошел в мире. Домоуправительница будто бы чувствовала, что для серьезных разговоров сейчас не время. Она ни разу не вспомнила о Даше, не стала расспрашивать о результатах поисков или мыслях Яна по этому поводу.

Поддерживать с ней легкую беседу было приятно. На несколько минут Кенгерлинский даже расслабился, почувствовал себя в безопасности. Но хорошее, как говорят, быстро проходит.

Как только Ян поднялся из-за стола и вышел за дверь, все его хорошее настроение испарилось. Байк он нашел в гараже. Адиса сдержал собственное слово, что для Яна не стало в новинку. Узома всегда был тем, на кого можно было положиться в любых обстоятельствах.

Когда Ян попал в психушку, после срыва, Адиса был первым человеком, которому он доверил свой секрет, рассказал про то, что переводит души на ту сторону и вместо того, чтобы получить насмешку или неверие, обрел верного друга. Именно Адиса выдернул его из психушки, помог справиться с нестабильностью эмоциональных реакций и вернуться к нормальной жизни. После того, как Яну пришлось охотиться за некоторыми существами Силы, его собственная психика грозила дать сбой.

Кенгерлинский никогда особо не благодарил друга за помощь. Хотя мысленно он не сомневался, что если бы Адисы не оказалось в трудный период рядом, то Ян мог попросту сломаться и гнить в психушке до сих пор.

К Подолке он подъехал слишком быстро и даже незаметно для самого себя.

Не удивительно, что когда ему захотелось спросить совета и поделиться соображениями, тело привело его сюда.

Утренний туман стелился по земле полупрозрачным покрывалом, петлял между толстых стволов деревьев. Даже если в городе стояла удушающая жара, то в Подолке всегда было сыро и туманно. Хотя психологическая лечебница находилась всего в нескольких десятках километров от столицы, Яну казалось, что она притаилась, как минимум, в другом измерении. Каждый раз, бывая в этом месте, по позвоночнику Кенгерлинского ползла неприятная дрожь. Он привык списывать подобную реакцию на собственные совсем не радужные воспоминания.