Ради тебя (СИ)

- Да как вам угодно, мэм, - не стал настаивать Джерк. - Давайте, госпожа, не тяните кота за... хм!.. хвост. Как говорится, время - деньги. Мне ведь вас мотать тоже никакой радости нет, ну не душегуб я, вот чем хотите поклянусь. У меня сердце доброе.

- Рада за вас.

- Ну так скажите, да и разойдёмся в разные стороны.

- Вы только сообщите, что хотите услышать, и я с радостью всё расскажу, - почти искренне пообещала Тиль.

- Да дело-то выеденного яйца не стоит, - заверил её Доусен. - Где старый Крайт бумаги папашки вашего спрятал? То есть где, я понял - в камине. Потому дело за малым стоит, научите, как тайник открыть.

- Вы за мной следили? - уточнила Арьере, пытаясь сообразить, как бы половчее выбраться из того, во что она вляпаться умудрилась.

- Следил, понятно, - не стал отпираться Джерк. - То бишь, не совсем следил, а ждал, когда явитесь. Недаром же вы в тот дом причапали, верно?

- Так что ж не дождались, пока я всё сама открою?

- Да вот поторопился. Арчер-то, гнида имперская, на пятки наступает, - покаялся колонист, разведя руками. - А я решил было, что там, за цветочком, старик всё и схоронил. Выходит, ошибся.

- Оши-иблись, - протянула Тиль. - Опять ошиблись. Мастер Доусен, а вы вообще кто?

- Значится, всё ж решились время потянуть? - усмехнулся Джерк, скребя ногтем щёку с пробивающейся рыжеватой щетиной. - Оно, конечно, может, и умно, да не слишком. Ну чего вы, в самом деле, добиться-то желаете? Чтоб я вас мучить начал, снасильничал?

- А вы можете? - живо заинтересовалась Арьере.

- Да могу, конечно, - смутился колонист. - Даже того... с удовольствием. В смысле, пытать-то с души воротит, понятно, и насильничать не тянет. А вот если по обоюдному, так сказать, согласию, то с радостью.

- Какой-то не слишком убедительный из вас палач.

- Так это я пока добрый, - заверил Доусен, сплюнув соломинку в сторону. - Только мне всё ж милее по-хорошему разойтись.

- Не получится, - огорчилась Тиль.

- Чегой-то?

- Да, понимаете, я, конечно, дура набитая, - призналась доктор, - но даже мне понятно: в живых вы меня оставите лишь до тех пор, пока не отыщите нужное. Архив же ещё вывезти надо, а на это время потребуется, верно? А Арчер... Он же ваш конкурент, я правильно поняла? Так вот Арчер его не даст. И даже если я Небом поклянусь, что ничего ему не скажу, рисковать вы не станете. Такой расклад выходит?

Мужчина медленно кивнул, глядя на Арьере исподлобья.

- Так ведь и кровавый след за собой оставлять мне ни к чему, - заметил негромко.

- А зачем кровавый? - удивилась Тиль. - Болото - вот оно, рядом.

Доусен снова кивнул, подобрал с утоптанного земляного пола соломинку, осмотрел со всех сторон, но в зубы совать не стал, бросил.

- Ну пусть так, дело пока терпит, - сказал неторопливо. - Посидите-ка здесь ночку. До смерти-то не замёрзнете, вон одеяльце есть, но поразмыслить времени хватит. Долго ли выдержите, пока не сляжете, как ваш индюк долбанный? Нехорошо так помирать, уж я верно говорю, потому как сам знаю.

- То есть, теперь у меня выбор между тем, чтобы умереть быстро и безболезненно или скончаться в муках? - хмыкнула Тильда. - Не слишком вдохновляюще.

- Ладно, дело к ночи идёт, а утро, говорят, вечера мудренее, - Джерк встал, поправил шляпу. - Тогда, значит, вы тут оставайтесь, да подумайте хорошенько. А я тоже пока мозгами пораскину. Получается, до завтра, госпожа Арьере.

- До завтра, - не стала спорить Тиль, глядя на колониста снизу вверх, неудобно вывернув шею.

- Чего вы так таращитесь? - недовольно буркнул мужчина.

- Да нет, ничего, - помотала головой Тильда.

- Вот хотите верьте, хотите не верьте, да только мне и вправду никакой радости нет над бабами измываться. Дрянное это дело.

- То есть, вы хороший человек, мастер Доусен?

- Может, и не слишком хороший. Но, как погляжу, вы сами желаете меня до ручки довести, а это плохой выбор. Вот как на духу: плохой.

- Я поняла. А вы не могли бы мне оставить лампу или свечу?

- Это ещё зачем? Знак вы подать не сумеете, тут на несколько миль вокруг никакого жилья. А сарай палить не советую, сами сгорите.

- Спасибо за заботу, - вежливо поблагодарила Тильда. - Честное слово, я ничего такого и не собиралась делать. Просто темноты боюсь.

Джерк крякнул, растёр шею и вышел - Арьере уж подумала, что насовсем ушёл, но колонист вернулся, повесил на столб лампу, бросил на подстилку, где Тиль сидела, серные спички и краюху сероватого овсяного хлеба.

- Благодарю вас, - повторила доктор.

Доусен ничего отвечать не стал, изобразил что-то вроде неловкого поклона и снова ушёл.

Тильда вытянула из-под себя одеяло, завернулась в него, как в кокон, напряжённо вслушиваясь в удаляющиеся мужские шаги. И потом, когда уже совсем ничего слышно не стало, ещё долго сидела, боясь пошевелиться. Её колотило - зубы приходилось сжимать, чтоб стучать не начали, руки судорогой сводило. Тошнотный, мерзкий ужас подкатывал кислотой к горлу, стягивал затылок обручем. Он был не только внутри, звериный страх, от которого тянуло тихонько, бессмысленно завыть, лип холодным потом к вискам, спине.