Ради тебя (СИ)

Лес Златоземья встретил путников запахом прелой листвы и грибов. Под копытами мягко шуршала трава. Ручейки звонко перекликались. Скаю раньше нравилось здесь. Он большую часть детства провел с родителями в Златоземье и считал пригород Штормграда своим домом. Раньше считал…

Приоритеты поменялись.

Теперь паладину казалось, что это лишь место упокоения его родных. А дома своего у него больше нет. И, кажется, никогда уже не будет. После расставания с Ле он пребывал в какой-то пустоте, парил, раскинув руки, в надежде коснуться чего-то живого, настоящего. Это чувство было ему неприятно, оно заставляло жалеть себя. И единственным способом избавиться от него — обезопасить жизнь Ле. И работать. В конце концов, он всегда видел свое будущее исключительно в битвах и приключениях.

Небольшой дом по сенью исполинских ясеней поблескивал чистыми окнами. Заборчик покосился. По двору бегали куры. Кто бы мог предположить, что дом принадлежит когда-то далеко не бедному семейству с большими связями.

Роттар придержал коня. Его спутники последовали примеру мага, уважительно замерев возле самых ворот.

Старый воин, граф Сколет, был известен доблестью и воинским умением. Он был одним из тех, кто бился плечом к плечу с Ллейном Ринном и его сыном за Королевство и свободу. Он вместе с маленьким тогда королем Варианом бежал в Лордерон после разрушения Штормграда орками и одним из первых вернулся обратно.

Роттар не сомневался, что старик не замешан в том, в чем хотел уличить его сына Скай. Слишком честным был старый воин. Хотя… когда-то также думал маг и про Астиса.

Скрипнула дверь и на крыльце появилась пожилая женщина с прямой спиной и гордой посадкой головы. И хоть одета она была просто: носила передник и нарукавники, чувствовалось в ее движениях, что когда-то она могла дать фору нынешним модницам и танцовщицам.

Женщина замерла, вопросительно глядя на путников.

— Господа?

Рот спешился и, подойдя к крыльцу, вежливо поклонился.

— Графиня Сколет. Прошу не пугаться. Может, вы помните меня?

Глаза старушки на мгновение сузились.

— Как я могу забыть самого взбалмошного ребенка в Старом городе, — лицо ее озарила улыбка, усталая, но теплая. — Граф Роттарик Сайдал. Ты стал настоящим мужчиной.

— Вот я так и знал, что он — аристократическая шишка! — возмущенно прошипел гном, стоявший рядом со спешившимся Скаем.

— Вы преувеличиваете, графиня! — Роттар шагнул к женщине. — Я все также недостоин своей звучной фамилии.

— И то лишь потому, что игнорируешь желание своей матери и отца увидеть, наконец, продолжение рода.

По окрасившемуся возмущенным румянцем лицу старушки пробежала тень, но она мотнула головой и приветливо улыбнулась спутникам мага.

— Но манеры ты начинаешь забывать, мой мальчик!

— Прошу прощения, графиня. Это мои близкие друзья. Уважаемый гном Аликкай, паладин Скайлар. Воины и путешественники, которым доверяю свою жизнь и честь.

Гном и человек вежливо поклонились, а Скай к тому же умудрился спрятать улыбку, потому как ворчание Алика о не в меру языкастых магах не осталось неуслышанным чутким паладинским ухом.

— Вряд ли ты стал любителем делать лишние крюки по дороге домой, чтобы встретить стариков, — улыбнулась графиня. — Что привело вас в нашу скромную обитель?

Скаю на мгновение показалось, что в маге сейчас проснется аристократ, и они увязнут в пространных беседах, но Роттар был уже слишком далек от того мира, в котором родился.

— Я хотел бы поговорить с Астисом.

Женщина напряглась, будто ее пронзила внезапная боль. Закрыв глаза, она сделала несколько глубоких вдохов.

— Я могу поговорить с тобой, Роттарик, наедине?

— Гра… — начал было маг.

Но Скай, наблюдавший за женщиной, оборвал друга на полуслове.

— Это важно для меня в большей мере, чем для моего друга.

Выцветшие глаза графини замерли на паладине. Она поняла, кто тут главный.

— Вы ищите оправдание моему сыну или хотите обвинить его в сговоре с предателями?

Скай выдержал взгляд.

— Я ищу правду.

Женщина поджала губы, но спустя мгновение кивнула и направилась в дом. Все трое последовали за ней.

* * *

— Муж сейчас в столице. Он готовится к… похоронам.

Женщина сидела в кресле у небольшого очага, в котором весело плясало оранжевое пламя.

Старый дом дышал теплом и уютом. Маленькие окошки радовали чистотой и яркими цветами в горшках. Добротная, но без изысков деревянная мебель. Большой сервант с посудой.

— Ты многого не знаешь, Роттарик, — хозяйка старалась смотреть прямо на гостей, но выходило у нее это с трудом, старушка частенько отворачивалась к окну, чтобы сморгнуть подступавшую к глазам слезу. — Ресал и Каладрия выжили после падения в Хиджале. Десять лет они были прикованы к кровати. Десять лет они ждали свободы для измученных душ своих, а мы не могли их отпустить… Только чуда не случилось. Великий Каристраз осмотрел моих детей и сказал, что помочь тут не в силах, не преступая заповедей древних богов.

Она вздохнула.

— Два дня назад моих детей не стало. Боги забрали всех моих кровинок.

— Астис? — Рот приподнялся.

— Погиб, защищая принца.

— Как давно? — Скай встал, не в силах усидеть на месте.