Радиация и лёд

Я с трудом нашёл нужный коридор, на втором уровне. Стены здесь были из серого металла, и не было яркого освещения, как выше. Потолочные лампы мигали красным.

Каждый шаг давался труднее предыдущего. Начала кружиться голова. Я запутался во времени. Прошло полчаса, час или целая вечность?

Ноги подкашивались. А Лавина на моих руках еле дышала.

— Ещё немного. Я спасу тебя, — я говорил скорее для себя, чтобы развеять мрачную тишину. — Мы выберемся из этого ада, обещаю. Обещаю.

Внезапно силы покинули меня, и я упал на колени.

— Сейчас немного отдохнём и пойдём дальше.

Мне хотелось верить в свои слова, но последний лучик надежды угасал.

Я опустил девушку на пол и сел рядом, уперевшись об горячую стену. Не осталось сил даже на то, чтобы мысленно материть бункерских, отправивших нас на верную смерть. Хотя на самом деле я больше винил себя. Нечего быть таким самоуверенным.

— Нужно вставать идти, — твердил я вслух, а глаза закрывались, уже не подчиняясь моей воле.

Я думал, что так и умру здесь, глубоко под землёй. И никто не найдёт наших тел, ведь радиация не позволит людям вернуться, а мутанты навряд ли найдут это место. Потайной ход был спрятан в стене, и без карты его точно никто не отыщет.

Сознание почти провалилось в забвенье, держалось из последних сил.

Как вдруг, на щеки, дунуло прохладным ветром. Порыв был лёгкий, еле уловимый. Но мне и этого хватило, чтобы воспрянуть духом.

Мы близко. Нельзя умирать в самом конце пути!

Я заставил тело впитать немного радиации. Не был уверен, что это сработает.

Собрав всю волю в кулак, я встал. Тело нещадно болело от ран после взрыва, а кожа горела от жара реактора. Но я встал.

Поднял Лавину и пошёл дальше. И отныне использовал не силу собственного организма, а мощь поглощенной радиации.

Через двести метров стало прохладнее. Через четыреста, ко мне вернулась ясность зрения, и начала проходить голова. А через пятьсот, назойливого пара, стало куда больше, но он уже не был таким горячим.

Я шёл через дымку, и постепенно она стала холодной, будто утренний осенний туман.

— Неужели дошёл… Дошёл, — бормотал я себе под нос. — Лавина, слышишь? Мы спасены.

Я нёс девушку дальше. И так до тех пор, пока под ногами не начала хлюпать вода.

Из-за проклятого пара, было не понятно, когда закончился коридор бункера и началась пещера. Я не видел ничего дальше собственного носа.

Остановился, лишь когда вода дошла до колен. Она уже охладила меня настолько, что жара бункера осталась страшным сном.

С трудом удалось найти каменную стену пещеры. Я опустил Лавину в воду и посадил так, чтобы её спина упиралась об скалу.

Как же хорошо здесь было. Умиротворяюще. Прохладно.

Сразу накатил голод, и я достал из рюкзака контейнер с бутербродами, переданный бункерскими. И с жадностью съел, не обращая внимание на падающие в воду крошки хлеба. Проверил, что ещё два таких же контейнера осталось в запасе и вернул рюкзак за плечи.

Лавина очнулась минут через десять. Девушка резко втянула ртом воздух.

— Мор? Ты здесь? — первое, что спросила она.

— Да, здесь, — я наклонился к её лицу. — Ты как?

— Более-менее. Мне так резко стало плохо. Словно силы больше негде было брать.

— Ничего. Главное, что всё закончилось, и ты цела.

— Где мы?

Девушка умылась холодной водой и поднялась.

— В каком-то подземном озере. Его было сложно найти.

— Верю, ни черта не видно. Знаешь, как идти обратно?

И тут меня осенило. В попытке охладиться и спасти девушку, я совершенно не запомнил дорогу к тоннелю бункера.

— Эм, нет, — честно ответил я. — Да найдём, не переживай. Если будет становиться глубже, просто развернёмся, а у мелководья уж отыщем.

— Эх, — она тяжело выдохнула. — Ну пошли.

— Да подожди ты, давай ещё посидим. Есть хочешь?

— По пути поем. Пока будем искать дорогу ты окоченеешь. Вода-то ледяная. А мне в любом случае хорошо.

Я достал из рюкзака контейнер с бутербродами, и Лавина ела по пути. Мы быстро вышли к мелководью. Но оно казалось бесконечным. Хлюпающая вода под ногами не желала заканчиваться.

— Ты слышишь? — остановился и спросил я.

— Что? — устало выдохнула она.

— Т-сс, — я приложил палец к губам и прислушался. — Вода хлюпает. А мы здесь одни, — шёпотом закончил я.

— А если это опять чужой? — испуганно предположила Лавина.

— Не похоже, — я говорил тихо, вслушиваясь в каждое движение. — Не шуми, я оценю радиационный фон вокруг нас.

Я прикрыл веки и прислушался к радиации вокруг. Да, мне вовсе не нужно было смотреть во все глаза, чтобы видеть частицы. Я ощущал их не зрением, а даже не знаю чем. Чем-то, что изменилось во мне после попадания в этот мир и стало шестым чувством.

Большая часть радиации витала в воздухе, незначительная часть в воде, и большая часть на дне озера. Я видел его чуть ли не на километр вперёд. И это позволило увидеть выход. Место, куда частицы уплывали, подобно течению реки.

И было в море радиации вокруг кое-что странное. Пустое пятно, которое огибали частицы. Я видел лишь силуэт, но и по нему можно было догадаться — это человек в защитном костюме. Но что он здесь забыл?

— Пойдём, только тихо, — я взял Лавину за руку и повёл к человеку.