Radical (СИ)

Блэкхарт находился в главной рубке секретного объекта №9, где курить запрещалось, и, естественно, очень хотел курить. Вертел сигарету в руках и ругался. Фрэнсис несколько месяцев строит космический корабль.

«Это не шутки. У него есть небольшое пари с вице-президентом, и он должен закончить конструирование ко Дню Благодарения. Я торчу в самом важном отсеке этого гребаного корабля, где датчиков дыма больше, чем микробов у меня во рту, и не могу дождаться, пока генерал закончит говорить по телефону и придет сюда».

От нечего делать Блак принялся рассматривать 3D-интерактивную модель земного шара, спроецированную на круглый переговорный стол.

«Мне скучно. Невыносимо. Сигарета жжет пальцы, не могу больше терпеть. Выйду... и будь что будет».

Он не вышел. Дверной косяк рубки подпирал юнец с пистолетом в одной руке и длинной железкой в другой. Его глаза молний не метали, но, только взглянув на них, Блэкхарт приоткрыл рот и попятился, упираясь задом в пульт управления 3D-панелью и активируя боковой рычажок. Объемная картинка мигнула и начала медленно вращаться. Анджело подошел вплотную и облокотил его на переговорный стол, головой в самый центр земного шара. В таком положении серое от страха лицо майора стало вровень с его лицом. Дуло пистолета твердо прижалось к виску. Из горла Блака вырвался какой-то звук, отдаленно напоминающий стон.

- Я рад. Что ты меня тоже узнал, – дружелюбно произнес Ангел и нажал на спусковой крючок.

Вышибленные выстрелом мозги разлетелись по всей рубке, попав на камеру наблюдения, закрепленную под потолком. Фельдмаршал смотрел в экран, покрытый розовыми потеками, и не двигался с места. Он находился в соседнем помещении. Телефон медленно выпадал из его руки.

Ангел улыбнулся в сторону, где примерно находился красный глазок камеры, и крепко поцеловал Блэкхарта в мертвые губы. Вытер пистолет об его форменный пиджак, забрал сигареты и уселся на столе рядом с ним, курить.

- Я даю тебе фору, Фрэнки, – прошептал слепой джокер, выпуская из легких густые клубы дыма и активируя дымовые датчики. – Не разочаруй меня.

- Мне некуда бежать, – Конрад появился в командном пункте с громадным автоматом через плечо. – А главное – незачем.

Расстреляв всю обойму, он услышал смех. Бросил оружие и заорал:

– Какого черта? Ты что, как Дэз, не сдохнешь?!

Ангел выдохнул еще одну струю дыма и погладил голову Блака по окровавленным волосам.

- Фрэнсис, вали. Тебе устного приглашения мало, билет выписать?

- Вставай и дерись, твою мать! Меня предупредили, что ты придешь, – он зло прищурился. – Прикидываешься слепым? Бросай этот ваш идиотский расовый юмор. Или тебе глазки выкололи при транспортировке из пункта А в пункт Б?!

Анджело не ответил и отвернул от него лицо. Темные очки мирно лежали в нагрудном кармане. Надевать их не хотелось, они мешали. Обожженные веки запеклись в твердую корку, под которой плескалась кровь, вытекая через трещины. Он не хотел знать, как это выглядело снаружи. А изнутри его кожа продолжала засыхать и тлеть. Здесь остался ад, в котором он побывал после своей смерти... ад, заботливо запечатанный внутри умерших глазниц, чтобы он ни на секунду не забывал о совершенном самоубийстве. А разве мог отец поступить с ним иначе?

Сигарета погасла. Конрад дышал в затылок, оглушая его водопадом мыслей о Кси. Ксавьер в одной позе, Ксавьер в другой, одетый и обнаженный, чистый и одурманенный, воскрешенный и убитый, найденный и вновь потерянный... Отчаяние и тоска. И наивная... неописуемая по своей наивности причина или, скорее, предположение, зачем он здесь.

- Ты решил, что я обманутый рогоносец? Отелло? Болотный хмырь? Презренный и брошенный? Серьезно? Фрэнк, ты что, меня НЕ ПОМНИШЬ?! – шепот превратился в рык. Сердце фельдмаршала, заклейменное дьяволом, задрожало в плохо затянувшейся ране, споткнувшись и сбившись с ритма. А при следующем ударе оно чуть не выпало из груди. Тысяча страшных голосов разорвала перепонки, сливаясь и нарастая в низкий, массивный гул. И все это вибрировало в одном голосе Ангела. – ЗАРВАВШИЙСЯ ЦАРЁК... И КТО ИЗ НАС СЛЕП?!

Сверкнул кинжал, рассекая одежду, полосуя и снимая ее кусками с ничего не понимающего тела. Еще пара рывков, и растерянная нагота очутилась в руках у демона, в объятьях, подчеркнутых тонкой издевкой на прекрасном лице. Насмешливая улыбка во внезапной тишине пугает намного больше, чем рев до этого. А когда генерал находит силы оторвать взгляд от непритворных ожогов, изуродовавших глаза Ангела, то замечает кровать... в которой они лежат, и противник лежит на нем, а длинный кинжал зажат между ними, и его лезвие багрово поблескивает.

- Мы займемся сексом, если это поможет тебе вспомнить, – ноги в латексных штанах, сжимавшие его бедра, как нельзя лучше вписались в эту фразу. Фрэнсис сглотнул вязкую слюну в ожидании продолжения. – Или я освежу твою память кислотой. Или отрежу тебе руки. Или сразу заберу то, зачем пришел. Я еще не решил...