Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России

От антиахмадийских мятежей 1953 года (в ходе которых возглавляемые JI радикальные исламисты нападали на ахмадийскую общину, обвиняя представителей этого меньшинства в богохульстве) армия выиграла даже больше, чем JI, поскольку в результате произошел первый государственный переворот, приведший к власти генерала Айюб Хана. Несмотря на то, что Айюб Хан держал на расстоянии группы типа JI, он не стеснялся прибегать к использованию религиозных символов и призывов, чтобы воодушевлять своих офицеров и войска на полях сражений. В войне 1965 года, когда индийские силы подошли к Лахору, Айюб Хан в обращении к нации объявил: «Мы в состоянии войны», – и использовал исламские религиозные заклинанья, «чтобы представить эту войну фактически как джихад: конфликт между исламом и неверными». Это стало, таким образом, призывом к религиозной войне между исламом и неверными, и впервые в новейшие времена тема джихада появилась в солдатском лексиконе¹⁹.

Когда Айюб Хан столкнулся с длинной полосой неудач (сначала война, а затем трудности в экономике), JI вышла на улицы, протестуя против его «модернистской религиозной политики». Это сыграло на руку его противникам, и в итоге он был вынужден передать бразды правления другому офицеру – Яхья Хану. Нельзя сказать, чтобы последний был очарован JI и ее идеологией. Однако один из его старших офицеров – генерал-майор Шер Али Хан – придерживался другого мнения. Он был рьяным приверженцем JI²⁰.

А потому, когда вышедший в отставку Шер Али Хан был назначен министром информации и государственной политики, он взялся за работу во славу ислама. Он убедил армию набирать «добровольцев» из JI и ее студенческого крыла IJT, чтобы положить конец деятельности бенгальских бунтарей в Восточном Пакистане. Многие из этих «добровольцев» вербовались из числа членов IJT в Пенджабском университете и были высокообразованными людьми. Армия учила их подавлять сепаратистов в Восточном Пакистане – политических лидеров, журналистов, художников, писателей, общественных деятелей и судебных чиновников. Чтобы содействовать сбору информации для армии, JI также сформировала в Восточном Пакистане так называемые «комитеты мира». Взамен армия предоставила JI места в Национальной ассамблее Восточного Пакистана²¹.

В период кризиса в Восточном Пакистане армия также начала использовать исламские лозунги. Например, в ходе борьбы за Восточный Пакистан местный командующий генерал-лейтенант Тикка Хан цитировал исламские тексты. Обращаясь к осажденному западнопакистанскому гарнизону, он напоминал своим войскам о «великих сражениях против неверных, которые показывают, на что способны мусульмане».

Самое сильное влияние на это и последующее поколение офицеров между 1978 и 1988 годами оказал лихорадочный темп исла-мизации, запущенной мухаджирским генералом Зия-уль-Хаком. В своих кругах он получил кличку «проповедник». Именно Зия-уль-Хак, сын священнослужителя, положил начало системным и радикальным изменениям в армии, которая до того момента строилась на принципах профессионализма, заложенных в британские времена. Он ввел триединый девиз: «Таква» (набожность), «Иман» (исламская вера), «Джихад-фи-Сабил-Аллах» (борьба во имя Аллаха).

Чтобы способствовать ускоренной исламизации армии, по его указанию в военных городках и лагерях строились новые мечети; в учебные программы были введены исламские тексты; библиотеки центров подготовки военно-управленческих кадров пополнялись литературой по исламу, исламской военной идеологии и практике; офицеров среднего ранга обязали изучать ислам и сдавать экзамены по исламу и исламской военной доктрине. Преподавание ислама было введено в Пакистанской военной академии в Какуле²².

Были внесены изменения в учебные программы центров подготовки военно-управленческих кадров, где молодые офицеры начинали изучать и исследовать исламскую военную практику, доктрину и стратегию. Серия лекций полковника Абдула Кайюма в Центре подготовки командных и военно-управленческих кадров сформировала интеллектуальную базу для наступления ислама. Кайюм читал лекции по сложным проблемам теологии и исламской доктрины, но делал это в простой и доступной форме, что превратило его в весьма востребованного идеолога. Была введена должность армейского муллы, призванного стать мостиком между профессией и верой. Муллы сопровождали подразделения, направлявшиеся в зону боевых действий. В общевойсковом штабе был создан Совет по религиозному обучению. Время от времени печатались религиозные материалы, которые распространялись в войсках.