Радикальный стартап: 12 правил бизнес-дарвинизма

Невзирая на финансовый кризис 2008 г., Соединенные Штаты остаются самой производительной страной в мире. Во всяком случае я так считаю. Но мои аргументы рассыпаются в прах, когда я путешествую по другим странам. В Париже мой мобильный телефон работает на станциях метро, которые располагаются, понятное дело, под землей. К тому же о прибытии следующего поезда сообщает симпатичное электронное табло, на котором все очень легко разобрать даже по-французски. Но подобные табло постепенно появляются и в нью-йоркском метро. Самое время.

Современные и безупречно чистые аэропорты в Азии все имеют бесплатный Wi-Fi. Любой, кому доводилось по 40 минут ждать багажа в аэропорту Кеннеди, или у кого посреди разговора обрывалась телефонная связь, или к кому четыре часа не шел мастер по ремонту телевизоров (а я уже упомянул отделы доставки?), наверняка считает, что лучшие времена в Америке остались позади.

Автор колонки в New York Times Том Фридман не скупится на подобные обвинения. Его выпущенный в 2005 г. бестселлер «Плоский мир»[20] (The World Is Flat) описывает тенденцию глобализации (которая в Кремниевой долине уже 20 лет в разгаре) как нечто новое и пугающее.

Джеймс Таранто заразился фридманизмом (да, можете ввернуть это словечко на коктейльной вечеринке): он постоянно использует выражение «от Джетсонов к Флинстоунам».

Вот цитата из Фридмана от 30 сентября 2007 г.: «Попробуйте подняться в воздух в ультрасовременном аэропорту Цюриха, а приземлиться в заброшенной дыре Ла-Гуардиа. Это все равно что прилететь от Джетсонов к Флинстоунам».

А вот от 4 мая 2008 г.: «Мы приземлились в ультрасовременном аэропорту Сингапура с бесплатным Интернетом и многочисленными детскими комнатами. Нам – уже не в первый раз – показалось, что мы прилетели от Флинстоунов к Джетсонам».

Теперь 24 декабря 2008 г.: «Приземлиться в аэропорту Кеннеди после Гонконга, как я уже говорил, все равно что прилететь от Джетсонов к Флинстоунам».

И наконец, 3 марта 2010 г.: «Вне всяких сомнений, инфраструктура, образование и политика в отношении инноваций играют решающую роль. Компании предпочитают инвестировать в Джетсонов, а не Флинстоунов».

Должен признаться, после посещения Парижа я испытывал те же чувства и не раз задумывался, есть ли у американцев какие-нибудь основания для пораженческих настроений. А потом прочел цикл статей Томаса Фридмана в New York Times под названием «Эпидемия нетрудоспособности среди бывших служащих железной дороги». Уже с первых абзацев, посвященных Long Island Railroad, стало понятно, почему общественный транспорт и дорожная инфраструктура находятся в столь плачевном состоянии. Потому что кто-то крадет деньги. Корнелиус Вандербильт, должно быть, перевернулся в гробу.

«Практически каждый сотрудник – 97 % за один только прошедший год – подает заявление на выплаты по нетрудоспособности и получает их вскоре после выхода на пенсию. Таковы результаты компьютерного анализа официальных документов, проведенного New York Times. С 2000 г., как следует из этих документов, бывшим сотрудникам L.I. R. R. было выплачено около четверти миллиарда долларов из федерального фонда».

Ничего себе. Четверть миллиарда потрачено не на рельсы, поезда, станции, Wi-Fi или что-нибудь еще. А все благодаря блестящим ораторским способностям Братства машинистов локомотивов. Они (классические Пиявки) могут выходить на покой в 50 лет и получать пенсию, которая вместе с выплатами по липовой нетрудоспособности составляет до $280 000 в год. Зачем же в таком случае работать? От одной только мысли об этом у меня начинает болеть спина.

А если принять во внимание оплату сверхурочных и загадочные правила производства, датирующиеся еще 1920-ми годами, благодаря которым чеки рабочих становятся еще увесистее, становится ясно, что дела обстоят совсем плохо. «Вскоре можно ожидать очередного повышения стоимости проезда, и в попытке закрыть огромную брешь в бюджете транспортные ведомства переложат это бремя на налогоплательщиков».

И речь идет только о компании Long Island Railroad в Нью-Йорке. Июньская статья от 2010 г. в New York Times повествует о машинисте, который получил за год $239 148. Он – один из 8000 сотрудников Управления городского транспорта, получающих больше $100 000. Потрясающе!